Новый сериал НТВ - безобразное надругательство над классикой
Источник
Автор: Полиновская Евгения Анатольевна
На столетие революции отечественное телевидение осчастливило российского зрителя богатым набором телепродукции. Не остался в стороне и канал НТВ, представивший новую (третью по счету) экранизацию романа-эпопеи Алексея Толстого «Хождение по мукам», рекламируемую как «главную телепремьеру года».
«Создать величие революции во всей сложности»
«Хождение по мукам» с полным правом можно назвать одним из основных произведений (наряду с «Тихим Доном» Михаила Шолохова), посвященных переломной революционной эпохе. Над трилогией «Хождение по мукам» («Сестры», «Восемнадцатый год», «Хмурое утро») Толстой работал около 22 лет. Ее тему он определил так: «Это потерянная и возвращенная Родина».
Писатель рассказывает о жизни России периода от первой мировой до гражданской воины, о сложном пути русской интеллигенции, через муки, кровь и метания пришедшей к пониманию правды революции. Муки этого выбора Алексей Толстой прочувствовал на себе. Русские писатели по-разному приняли революционные события. Одни, как Маяковский, Брюсов и Есенин - безоговорочно («Принимать или не принимать, такого вопроса для меня не было. Моя революция».[1])
Некоторые, как Александр Блок, с поддержкой, надеждой на позитивные перемены и желанием сотрудничать с новой властью. «Может ли интеллигенция работать с большевиками? - Спрашивал поэт и отвечал категорически - Может и обязана».[2] Другие, как Горький или Пришвин, в первое время, критично. И, наконец, определенная часть - Гумилев, Бунин, Мережковский - враждебно, вплоть до борьбы с оружием в руках.
А.Н. Толстой приветствовал свержение монархии, восторженно заявляя, что страна вошла в новый век – век свободы. Но по отношению к Октябрю занял враждебную позицию, которая привела его в эмиграцию. Однако причина этого неприятия все же была иной, чем у Бунина, представлявшего «русское простонародье» с позиции социального расизма «преступными», «азиатскими», «монгольскими» «атавистическими особями», или Гиппиус, считавшей Октябрьскую революцию бунтом «взбесившегося хама».[3]
Неприятие Толстого выросло из ощущения «потерянной Родины», представления, говоря словами его героя, что
«Родины… больше нет. Великая Россия… – навоз под пашню».[4]
Сам писатель так объясняет причины своей враждебности к новой власти:
«В эпоху великой борьбы белых и красных я был на стороне белых. Я ненавидел большевиков физически. Я считал их разорителями русского государства, причиной всех бед. В эти годы погибли два моих родных брата… восемь человек моих родных умерло от голода и болезней. Я сам с семьей страдал ужасно. Мне было за что ненавидеть».[5]
Сравним это признание с исповедью Вадима Рощина, героя романа, в котором слышатся те же мысли:
«Ты ответь: что для тебя родина? Русское небо над русской землей. Разве я не любил это? Разве я не любил миллионы серых шинелей, они выгружались из поездов и шли на линию огня и смерти… Родина — это был я сам, большой, гордый человек… Оказалось, родина — это не то, родина — это другое… Это — они… Ответь: что же такое родина? Об этом спрашивают раз в жизни, спрашивают — когда потеряли… Ах, не квартиру в Петербурге потерял, не адвокатскую карьеру… Потерял в себе большого человека, а маленьким быть не хочу… Серые шинели распорядились по-своему… Что мне оставалось? Возненавидел! Свинцовые обручи набило на мозг… В Добрармию идут только мстители, взбесившиеся кровавые хулиганы…».[6]
И свою судьбу после революции в открытом письме Н.В. Чайковскому Алексей Толстой назвал «скорбным путем хождения по мукам». Так что роман-трилогия частично автобиографичен и отразил метания и переживания самого писателя, прошедшего путь от ненависти к пониманию и принятию революции. Но именно эта патриотическая позиция и привела Толстого сначала к сотрудничеству в сменовеховском движении, а потом – к возвращению в Советскую Россию. Сменовеховская эмиграция и сам писатель в большевистском правительстве увидели, по словам А.Н. Толстого,
«ту реальную …власть, которая одна сейчас защищает русские границы от покушения на них соседей, поддерживает единство русского государства и… одна выступает в защиту России от возможного порабощения и разграбления ее иными странами».[7]
Приняв революцию с патриотических позиций, Алексей Толстой попытался понять и принять ее социальное содержание.
«А там (в Москве), - пишет он перед отъездом на Родину, - на трехгранном обелиске написано: «Кто не работает, тот не ест». Там утверждают, что истина - в справедливости; справедливость в том, чтобы каждый осуществил право на жизнь; право на жизнь – труд».[8]
Роман писателя, начатый еще в эмиграции и активно продолженный в СССР, и стал, как уже отмечалось, осмыслением личной позиции, эволюции самого писателя. Это, по его словам,
«хождение совести автора по страданиям, надеждам, восторгам, падениям, унынию, взлетам – ощущение целой огромной эпохи…».[9]
Но при этом главная идея эпопеи, ее направленность выражена совершенно четко и определенно. Автор, который был на стороне белых, теперь, подобно своему герою – Вадиму Рощину сознательно перешел на сторону красных и всем пафосом своего таланта показал правоту революционного дела.
«…я не только признаю революцию…, я люблю ее мрачное величие, ее всемирный размах. И вот задача моего романа – создать это величие, этот размах во всей сложности, во всей трудности. Мой план романа и весь его пафос в постепенном развертывании революции, в ее непомерных трудностях, в том, что горсточка питерского пролетариата, руководимая «взрывом идей» Ленина, бросилась в кровавую кашу России, победила и организовала страну».[10]
«Двух правд нет»
В новой телеверсии эта главная идея и «пафос романа» полностью выхолощен. Вместо нее зрителю подсовывается совсем другая противоположная идея, о которой с журналистской прямотой поведала критик Юлия Барановская, пытаясь внушить непутевому зрителю правильность и высокое качество новодела:«…революция это плохо – догадывается зритель – А посему не надо раскачивать пресловутую лодку. И правильно догадывается, потому что дальше нам очень наглядно и подробно демонстрируют, как это может быть, когда раскачавшаяся лодка все-таки переворачивается».[11]
И чтобы воплотить эту цель, роман бесстыдно коверкается, режется, перевирается. Из него выбрасываются целые куски, значительные персонажи и герои. Так, третья часть трилогии «Хмурое утро» урезана больше, чем наполовину. Пропала вся линия эпопеи Рощина у махновцев и восстания в Екатеринославе, пребывания Даши у красных, сражения Гражданской войны с участием Телегина. Исчезли яркие колоритные персонажи Ивана Горы, красноармейки Агриппины, крестьянки Анисьи, попа-расстриги Кузьмы Кузьмича, рабочего Руднева, комсомолки Маруси, матроса Чугая. Но это не удивительно, так как все они либо стоят на стороне красных, либо им сочувствуют. Под прессом приспособления сюжета к идее, совершенно противоположной роману, становится невнятной, нелогичной линия и поступки главных героев. Так, принципиальный выбор Телегина объясняется разрывом с женой -«Воевать хоть с чертом…».Эволюция Даши, ее вновь вспыхнувшая любовь к мужу и приход к красным Рощина также совершенно непонятны. Все объясняется опять-таки случаем. Абсурдна и выдумка с обменом документами Рощиным и Телегиным, которая и придумана для того, чтобы показать, как обоих героев хватают озверевшие большевики, сажают в сарай и готовятся расстрелять. Вот только не ясно, каким образом оба потом возникают в рядах Красной армии, а Рощин щеголяет в фуражке со звездой. Между тем у Толстого все логично. Перелом в сознание Даши начинается после митинга на заводе, где она не только слышит Ленина, но и видит настрой рабочих, их убежденность, готовность идти на жертвы ради конечной цели. («Даша могла только сказать: видела и слышала другое. …это другое было сурово моральное, значит – высшее»[12].)
Потом она становится свидетелем зверств во время мятежа белых в Ярославле. Дело довершает восхищение поступком мужа, который «рисковал жизнью, чтобы только на минутку увидеть» ее. Даша понимает, что он «сильный, мужественный, человек окончательных решений» и приходит к ключевому выводу: «Если все большевики такие, как Телегин, стало быть, большевики правы!» Понятно, что эта фраза тоже не допущена в новую экранизацию. Ярко и убедительно показывает писатель перелом, произошедший в сознании Рощина, который, повоевав у белых, чуть не был застрелен в спину. Вадим Рощин так охарактеризовал белогвардейскую армию:
«Добрармия – это всероссийская помойка. Ничего созидательного, даже восстановительного в ней нет и быть не может. А наломать она может, и даже весьма серьезно…»[13]
Участвуя в восстании в Екатеринославе, он знакомится с большевиками и понимает, что ни такими «угрюмыми» оказались эти рабочие парни, что они «знают, за что помирать», и почувствовал «себя пригодным для хорошего дела». Но нет в фильме ни штурма Екатеринослава, ни комсомолки Маруси, погибшей при отступлении, которую Рощин выносил на руках по мосту, что стало как бы мостом перехода на красную сторону. Неумолимый поток истории приносит почти не сопротивляющуюся Катю в сельскую школу, а затем на работу в Наркомат просвещения, где она «вдруг оказалась значительным существом», в «котором очень нуждались» товарищи из Наркомпроса. И эта учительская работа Кати заменена в фильме непонятной деятельностью по организации выступлений неожиданно воскресшего поэта Бессонова.
Кроме магистральной линии о пагубности, вредности и ужасах революции в новой версии зрителю постоянно навязывается еще одна современная идеологическая парадигма – о бесцельной и страшной братоубийственной гражданской войне и о том, как обе стороны одинаково страдали и защищали каждый свою правду.
Однако это утверждение расходится не только с исторической объективностью, но опять же с самим романом Толстого, где как раз эта мысль жестко опровергается.«Были две правды: одна – кривого, этих фронтовиков, этих …женщин с простыми, усталыми лицами; другая – та, о которой кричал Куличек. Но двух правд нет. Одна из них – ошибка страшная, роковая…»[14]
Весь роман доказывает, что правда на стороне красных, большевиков потому, что их поддерживает народ. И потому, что они помогли обрести новую Родину, сохранить и «организовать» страну. И потому что белые воюют при поддержке интервентов, которых новый сериал вообще не упоминает. Мало того, в разговоре между Рощиным и Телегиным промелькнуло утверждение, что воюем, мол, друг с другом, а не с иностранным противником, не с англичанами или французами. Это очередная ложь как сериала, так и современной пропаганды. Красная армия воевала как раз и с англичанами, и с французами, и с немцами, и с японцами и еще с представителями множества стран, которые ввели в Россию до миллиона вооруженных солдат. А на завершающем этапе войны еще и с Польшей. Не случайно более 40% бывших царских офицеров пришло в Красную армию.
В мае 1920 г. легендарный Брусилов обратился "ко всем бывшим офицерам, где бы они ни находились" с призывом вступать в РККА и защищать советскую республику:
"…в этот критический исторический момент нашей народной жизни... забыть все обиды... и добровольно идти с полным самоотвержением и охотой в Красную Армию, на фронт или в тыл... и служить там не за страх, а за совесть, дабы своей честной службой, не жалея жизни, отстоять во что бы то ни стало дорогую нам Россию и не допустить ее расхищения».[15]
В романе «Хождение по мукам» описываются бесчинства немецких интервентов в донских станицах, совместный обед правительства Комуча с представителями военных из Франции и Италии. Развертывая картину событий 1918-1920 годов, Толстой прямо говорит о «неприкрытой интервенции». Да и социальные отношения в досоветской России трудно назвать братскими. В России сохранялось сословное деление, которое было отменено только после Октябрьской революции. Представители бывших правящих классов отнюдь не считали братьями российских крестьян или рабочих. Для них русское простонародье было не только низшим классом, но и чем-то вроде низшей расы. Так, кумир многих современных либералов философ Н. Бердяев в работе с характерным названием «Философия неравенства» писал:
«Но объективная незаинтересованная наука должна признать, что в мире существует дворянство не только как социальный класс с определенными интересами, но как качественный душевный и физический тип, как тысячелетняя культура души и тела. Существование «белой кости» есть не только сословный предрассудок, это есть неопровержимый и неистребимый антропологический факт».[16]
Вспомним, что писатель Иван Бунин определял рабочих как «азиатов», «монголов» с «восточным говором» с «мерзкими торжествующими мордами». Так что идейной основой белого движения был не только антибольшевизм, но ярко выраженный социальный расизм. Не случайно Сергей Есенин, выходец из крестьян, заметил о белых армиях: «В тех войсках к мужикам родовая месть».[17]
Какие уж тут братские чувства! Барам после многовекового господства было нестерпимо признать власть простонародья.
«Красный граф» Толстой и демофоб режиссер Худяков
Представляется чудовищным, что в XXI веке носители этих идей идеализируются, а сами идеи вновь возродились и находят приверженцев, в том числе в среде, именующей себя культурной и интеллигентской. Ибо именно с этих позиций подаются все представители революционного «красного лагеря» в фильме, по недоразумению носящем название произведения А.Н. Толстого. Это пьяная матросня, оскорбляющая чистых невинных барышень, упыри-комиссары с грязными помыслами и намеками, мародеры – красноармейцы, бандиты из армии батьки Махно, чиновники – приспособленцы из домовых комитетов, отнимающие у героев «родные стены», туповатые безграмотные работницы с низким культурным уровнем.
Не забыты и вожди революции. Так, один из красноармейцев безапелляционно сообщает, что и «товарищ Ленин – за репрессии». По контрасту с этими образами «красный граф», бывший эмигрант Алексей Толстой в романе с огромной симпатией и уважением рисует представителей простого народа. Матрос Чугай, Анисья, Агриппина, Латугин, Маруся, Шарыгин - великодушные убежденные «сильные люди», «простые сердцем». Толстой показал, какие силы и таланты высвободила в этих простых рабочих и крестьянах революция. Он горячо утверждает словами своего героя, что «народ не серый», «богатый народ». Символом этого творческого подъема стало изображение самодеятельного театра в качалинском полку, который раскрыл артистический талант крестьянки Анисьи Назаровой.
Интересно, что этот эпизод основывается на реальных фактах. А.Н Толстой тщательно изучал обширный документальный материал, встречался с участниками Гражданской войны. А. П. Савченко, участница многих боевых походов рассказала писателю о красноармейском театре 5-го Заамурского полка. В ее записках говорилось:
«Наша театральная любительская группа состояла из штабных работников. Мы не пичкали бойцов ерундой, а старались играть Островского, Чехова, и при стоянках в 2-3 дня были у нас спектакли».[18]
Толстой на этой истории показал одаренность простых людей из народа, огромную тягу к культуре, знаниям, пробужденную революцией. Вот так у «советского красного графа» представители народа – талантливые душевно «богатые» люди, а у режиссера К. Худякова, выросшего и воспитанного при социализме, – злобное тупое «быдло», каким термином неоднократно аттестуют восставший народ в картине. Ненависть «белой кости» к низам, захватившим власть, понятна, ее представители очень много потеряли.
А вот чем руководствуются нынешние режиссеры с благополучной советской биографией, современные деятели культуры, у большинства которых предками было то самое «быдло», «сволочи», которых герои романа Толстого со стороны белых хотели «загнать обратно в подвалы»? Ответ один – они обслуживают тех, кто, захватив народную собственность, «до мозговой рвоты» опасаются новой революции.
Классика против «нищеты философии»
Выбросив целые сюжетные линии из романа Толстого вместе с весьма значимыми героями, творцы новой версии насовали в сериал своих героев и новые сюжеты.
Едва ли не треть экранного времени занимают похождения Лизы и Жадова, изображенные в духе Бонни и Клайда. Боевичок с ограблениями дополняется слезливыми мелодраматическими историями выдуманных героев.
Причем все эти приключения несуразны и демонстрируют иногда полное незнание сценаристкой Еленой Райской реалий того времени. То Савинков дает Рощину рекомендацию в армию Деникина, то командир полка Сапожков выписывает направо и налево мандаты, имеющие огромную силу. Увидев их, все красные командиры берут под козырек, а советские чиновники в Петрограде бледнеют и тут же выполняют все требования их предъявителей. Создается впечатление, что грозный Сапожков – это псевдоним Троцкого или Дзержинского. Нам не слышно, что говорит Ленин на митинге на заводе, где присутствует Даша, но зато мы видим вокруг трибуны каких-то непонятных лиц в костюмах с галстуками (это на заводе в 1918 году!), напоминающих офисных работников.
Так, крупнейшее произведение русской классики превращается то в дешевый боевик, то в душещипательную мелодраму. Серьезные философские рассуждения, осмысление писателем сложных вопросов выбрасываются за ненадобностью вслед за «неудобными» героями. Так, одно из центральных мест в романе занимает патриотическая тема, тема «обретения Родины». Сначала она поднимается в споре Телегина и Рощина, когда Иван Телегин, опираясь на российскую историю, высказывает уверенность в возрождении России: «Уезд от нас останется, - и оттуда пойдет русская земля».[19]
Затем в разговоре Рощина с его однополчанином подполковником Тетькиным возникает тема новой России, нового величия, которое неотделимо от социальной справедливости. «Горжусь, - заявляет он. – И лично я вполне удовлетворен, читая историю государства Российского. Но сто миллионов мужиков книг этих не читали. И не гордятся. Они желают иметь свою собственную историю, развернутую не в прошлые, а в будущие времена… Cытую историю».[20]
Особое место в романе занимают размышления о роли интеллигенции в революции. Писатель пытается вскрыть причины разочарования, испуга части интеллигенции перед революционной стихией и восставшим народом. Он язвительно описывает устами футуриста, а потом красного командира полка Сергея Сапожкова, как идеалистические представления о русском народе и ожидаемой революции столкнулись с суровой реальностью, глубоким разрывом между интеллигенцией и народом. Сапожков дает убийственную характеристику поведения значительной части интеллигентских кругов:
«Наша трагедия, что мы, русская интеллигенция, выросли в безмятежном лоне крепостного права и революции испугались не то чтобы до смерти, а прямо до мозговой рвоты… Земной шар мечтали мужичкам подарить. А нас, энтузиастов, мечтателей, рыдальцев, - вилами... Неслыханный скандал! Испуг ужасный... И начинается, милый друг, саботаж... Величайшая, непоправимая ошибка. А все барское воспитание, нежны очень: не в состоянии постигнуть революции без книжечки... В книжечках про революцию прописано так занимательно... А тут - народ бежит с германского фронта, топит офицеров, в клочки растерзывает главнокомандующего, жжет усадьбы… Ну, нет, мы с таким народом не играем, в наших книжках про такой народ ничего не написано...»
Он же делает закономерный вывод, что единственная сила, способная вывести страну из хаоса и анархии и повести за собой народ – это коммунисты, которые действуют решительно и имеют четкую программу.
«И в нашей интеллигенции нашлась одна только кучечка, коммунисты. Когда гибнет корабль, - что делают? Выкидывают все лишнее за борт... Коммунисты первым делом вышвырнули за борт старые бочки с российским идеализмом... И народ сразу звериным чутьем почуял: это свои, не господа, эти рыдать не станут, у этих счет короткий...»[21]
И поэтому за коммунистами пошел не только народ, но та часть интеллигенции, которая не отшатнулась от революции, сумев увидеть, говоря словами Блока, «октябрьское величие за октябрьскими гримасами». Но зачем создателем сериала эти сложные умозаключения, анализы социальных и политических проблем, выводы? Они заменяют глубокие философские поиски смысла жизни, пошлой обывательской проповедью выживания и семьи как единственной и главной ценности в жизни человека.
Как режиссер Худяков и сценаристка Райская исправили «конформиста» Толстого
Выдержав все это надругательство над русской классикой, досмотрев до конца сериал, думающий зритель мог уже не сомневаться, что концовка романа с присутствием героев на докладе на съезде Советов о плане ГОЭЛРО, также не вписывается в новой прочтение и будет переделана. И предчувствия не обманули прозорливого зрителя. Герои вместо съезда Советов с рыданиями воссоединяются и опять-таки вопреки роману не в Москве, а в Петрограде.
Но и тут зрителей ждал сюрприз. Финальные титры сообщают, что Рощин Вадим Петрович был арестован и расстрелян в 1936 году, а Рощина Екатерина Дмитриевна умерла в лагере. Уже упоминаемая критикесса Юлия Барановская, скромно величающая себя «звездным редактором», горячо защищает подобную концовку, рожденную богатой фантазией сценаристки Е. Райской и режиссера К. Худякова, обвиняя классика русской и советской литературы в «фальши и пафосе книжного финала», назвав его «прогибом бывшего эмигранта, красного графа Алексея Толстого перед новой властью».[22]
Оставим на совести критиков писателя предъявляемые ему упреки в конформизме, неискренности и политическом приспособленчестве. Их особенно убедительно слышать из уст людей, которые, подобно почти 80-летнему режиссеру К. Худякову свою карьеру сделали при советской системе, а в настоящее время выступают с высказываниями о революции как о «самой поганой и пагубной выдумке человечества».[23]
Подобные творцы обычно других судят по себе. Заметим лишь, что финал романа как раз логически вытекает из всех философских осмыслений автора, всего хода повествования, когда герои после «хождения по мукам» обрели обновленную Родину и начали созидательную «перестройку мира». Стоит отметить также, что значение плана ГОЭЛРО и сегодня признается всеми объективными исследователями, а плодами его до сих пор пользуются как жители страны, так и российская власть. Оправдывая выдуманные судьбы героев, нам объясняют, что режиссер «хорошо знал историю своей страны». Но и Алексей Толстой тоже ее знал не хуже режиссера, поскольку описанное время прожил вместе со страной, а закончил роман в июне 1941-го, то есть, когда годы, когда один герой по мысли авторов новодела должен был быть расстрелян, а другая окончить свои дни в лагере, уже прошли. И, наконец, как справедливо отмечают исследователи творчества А.Н Толстого,
«эти герои имели реальных прототипов. Крандиевская, третья жена писателя, с которой написана Катя, дожила до старости и умерла в Ленинграде, а не в Сибири. Генерал-лейтенант Евгений Шиловский, друг Толстого, послуживший прототипом Вадима Рощина, не был расстрелян в 1936, а прошелВОВ и умер в 50-х в Москве от инфаркта».[24]
Таким образом концовка становится еще одной постыдной и неуклюжей попыткой опорочить советское прошлое.
Такой же грубой пропагандистской поделкой стал и весь сериал, в котором от первоисточника остались лишь имена героев и некоторые сюжетные линии.
В 1918 г. другой великий русский литератор поэт Александр Блок, анализируя ту же тему, что и Алексей Толстой в своем романе - эпопее, сказал:
«России суждено пережить муки, унижения, разделения; но она выйдет из этих унижений новой и – по-новому великой».[25]
Этот сложный, но героический путь отразила советская литература, одним из наиболее выдающихся произведений которой является роман великого русского советского писателя А.Н. Толстого «Хождение по мукам». И эти сочинения будут читать, помнить и любить, несмотря на все постыдные попытки их замолчать, выбросить из программ или бездарно извратить, также, как безуспешно пытаются оболгать саму эпоху, которая вдохновила эти произведения.
[1] Маяковский В.В. Я сам / Автобиография //http://www.vmayakovsky.ru/book/128/
[2] Блок А. Собрание сочинений: в 6-ти т. – Л., 1982, т.4. С. 228.
[3] Кара-Мурза С.Г. Гражданская война. М., 2009. С.102.
[4] Толстой А.Н. Собрание сочинений. М., т.5, 1959. С. 303.
[5] Толстой А.Н. Собрание сочинений. М., т.10., 1961. С. 34.
[6] Толстой А.Н.Собрание сочинений. М., т.6, 1959. С.
[7] Толстой А.Н. Собрание сочинений. М., т.10. С. 34
[8] Толстой А.Н. Собрание сочинений. М., т.10. С.52.
[9] Толстой А.Н.Собрание сочинений, т.6.. С.692.
[10] Там же, с. 703.
[11] Барановская Ю. «Хождение по мукам» от НТВ: сериал, который недооценили//https://www.vokrug.tv/article/show/hozhdenie_po_mukam_ntv_serial_kotoryi_nedootsenili_63639/
[12] Толстой А.Н. Собрание сочинений. М., т.5. С.545.
[13] Толстой. А.Н. Собрание сочинений. Т.6. С. 164.
[14] Толстой А.Н. Собрание сочинений. М., т.5. С.517-518.
[15] Голиков А.Г. Генерал Брусилов // http://militera.lib.ru/bio/golikov/pre.html
[16] Бердяев Н.А. Философия неравенства // https://mybook.ru/author/nikolaj-aleksandrovich-berdyaev/filosofiya-neravenstva/
[17] Есенин С.А. Собрание сочинений. М., 1967. Т.3. С. 244.
[18] Толстой. А.Н. Собрание сочинений. Т.6. С.711.
[19] Толстой А.Н. Собрание сочинений. М., т.5. С.305.
[20] Толстой А.Н. Собрание сочинений. М., т.5. С.351.
[21] Толстой А.Н. Собрание сочинений. М., т.5. С.424-425.
[22] Барановская Ю. «Хождение по мукам» от НТВ…
[23] Константин Худяков: «Революция — самая поганая и пагубная выдумка человечества»//http://portal-kultura.ru/articles/cinema/161262-konstantin-khudyakov-revolyutsiya-samaya-poganaya-i-pagubnaya-vydumka-chelovechestva/
[24] Айна Курманова. «Хождение по мукам» и боязнь революции // http://liva.com.ua/xozhdenie-po-mukam-strax-revolyuczii.html
[25] Блок А. Собрание сочинений, т.4. С. 229.
Кстати, все актуальные публикации Клуба КЛИО теперь в WhatsApp и Telegram:
подписывайтесь и будете в курсе.
Поделитесь публикацией!
© Если вы обнаружили нарушение авторских или смежных прав, пожалуйста, незамедлительно сообщите нам об этом по электронной почте или через форму обратной связи.