Восстановление и строительство промышленности и транспорта в советской Латвии в 1919 г.

Автор: А. Зиле, доц. кафедры истории СССР, Латвийский государственный университет им. Стучки.

Источник: Учёные записки. Том XVI,выпуск первый. Министерство высшего образования. Латвийский государственный университет. Рига, 1957. стр. 65-102.

На фото: По причине нехватки мелких денежных купюр правительство Латвии 19 февраля 1919 года позволило городу Риге выпустить разменные знаки достоинством в 1, 3, 5 и 10 рублей на общую сумму более 20 млн рублей. Все купюры были с гербом: молот и коса на красной звезде, с надписью по-латышски «Пролетарии всех стран, соединяйтесь». При изготовлении использовалась бумага германского производства. Выпускались 1 и 3 рубля - декретом от 7 апреля 1919 г.; 5 и 10 рублей - декретом от 2 мая 1919 г. Эскизы новых денежных знаков были изготовлены профессиональными художниками: К. Убанс - 1 руб; А. Цирулис - 3 руб; Л. Либертс - 5 руб; Б. Дзенис - 10 руб.

После аннулирования Советским Правительством РСФСР грабительского Брестского мира XVII партийная конференция большевиков Латвии, проходившая нелегально 18-19 ноября 1918 г. в Риге, нацелила партийные организации и трудящиеся массы Латвии на подготовку и проведение вооруженного восстания и установление Советской власти.

Свыше месяца длилась упорная, героическая борьба трудящихся Латвии за установление Советской власти. В ходе этой борьбы происходил слом старой государственной машины к создание Советов рабочих и безземельных депутатов. 17 декабря 1918 т. в г. Валке было образовано Временное Советское Правительство Латвии, которое, выражая волю подавляющего большинства латышского народа, провозгласило установление в Латвии диктатуры пролетариата и объявило Латвию Социалистической Советской Республикой.

13 января 1919 г., после победы вооруженного восстания на большей части территории Латвии, в Риге собрался съезд Советов рабочих, безземельных и стрелковых депутатов объединенной Латвии. В нем приняли участие 705 делегатов от всех уездов Латвии, в т. ч. Вентспилса и Лиепаи, еще находившихся под гнетом иностранных оккупантов и национальной буржуазии. На съезде была принята Конституция Социалистической Советской Республики Латвии, которая закрепила победу социалистической революции и установление диктатуры пролетариата. На съезде было выбрано Советское Правительство Латвии, в состав которого вошли только большевики. Благодаря безраздельному влиянию среди трудящихся масс Латвии большевиков, в состав уездных Советов также были выбраны только большевики, а в состав волостных Советов — большевики и беспартийные, полностью стоявшие на позициях большевиков.

С первых же дней своего существования Советское Правительство Латвии и местные Советы приступили к социалистическим преобразованиям во всех областях хозяйственной, общественной и культурной жизни.

Советское Правительство Латвии издало декреты о национализации земли, банков, крупной и средней промышленностиитранспорта. Проведением в жизнь этих декретов было ликвидировано противоречие между общественным характером производства и частнокапиталистической формой присвоения и создана экономическая основа диктатуры пролетариата. Одновременно с ликвидацией старых производственных отношений и созданием новых происходило становление и развитие новой социалистической надстройки, в том числе и нового аппарата управления хозяйством страны.

Новым органом хозяйственного управления Республики стал Совет Народного Хозяйства ССРЛ созданный на I съезде Советов объединенной Латвии. Согласно уставу СНХ, утвержденному Советским Правительством Латвии: «Совет Народного Хозяйства является составной частью Советского Правительства Латвии. Совет регулирует, организует и направляет все производство и распределение производства Латвии, заведует и руководит всеми учреждениями производства и распределения Социалистической Советской Республики Латвии»(1).

Кроме того, Совнархоз ССРЛ планировал работу всех отраслей народного хозяйства и имел право высшего контроля над ними. В его компетенцию входило рассмотрение финансового бюджета Республики до внесения его во ЦИК. Комиссариаты Промышленности, Сообщения, Строительства, Сельского Хозяйства и Труда входили в Совнархоз и работали под его непосредственным руководством. Совнархозы были созданы и в уездах. Председатель уездного исполкома одновременно являлся и председателем уездного Совнархоза. Уездные Совнархозы подчинялись Совнархозу Республики и уездному исполкому и Совету Рабочих Депутатов.

С первых дней своего существования Советское Правительство особое внимание уделило вопросам социалистической перестройки, восстановления и строительства промышленности и транспорта, поскольку от них зависела перестройка сельского хозяйства на социалистических началах, оборона Республики и подъем других отраслей народного хозяйства.

Коммунистическая Партия и Советское ПравительствоЛатвии при восстановлении промышленности Латвии встретились с большими трудностями, которые были вызваны рядом обстоятельств.

1. Крупная промышленность вместе с рабочими была эвакуирована вглубь России. Оборудование оставшихся мелких предприятий было расхищено немецкими оккупантами и национальной буржуазией.

2. На территории Латвии, начиная с 1915 г., происходили непрерывные военные действия, в результате которых вся экономическая жизнь, в т. ч. и сельское хозяйство, пришла в полный упадок. За годы хозяйничания немецких оккупантов были вывезены все продовольственные запасы, и рабочим приходилось восстанавливать промышленность при голодном пайке, что сильно снижало производительность труда.

3. В Латвии Советская власть была восстановлена только В 1919 г. Чтобы не отстать от Советской России, ей ускоренными темпами приходилось решать как задачи слома хозяйственной мощи буржуазии и сосредоточения в своих руках командных высот народного хозяйства, которые в РСФСР были в основном решены еще в 1918 г., так и задачи строительства нового Советского народного хозяйства и организационного закрепления одержанных побед. К тому же все эти задачи приходилось решать в условиях непрерывной борьбы с внутренней и внешней контрреволюцией.

Но в некотором отношении Латвия в 1919 г. Находилась в гораздо лучшем положении, чем РСФСР в 1918 г. Советская Латвия не была изолирована от других Советских республик. Как в борьбе с интервентами, так и в строительстве советской экономики она могла опираться на опыт, помощь и поддержку Советской России.

КПЛ и руководимые ею трудящиеся массы Латвии мыслили восстановление и социалистическую перестройку своей экономики в тесном контакте с другими Советскими республиками и в первую очередь с РСФСР. И это нашло свое отражение в решениях КПЛ и Советского Правительства Латвии. Например, в резолюции XVII конференции СДЛК (2), которая проходила до установления Советской власти в Латвии, сказано: «Восстановление хозяйственной жизни Латвии возможно только при социалистической политике, при падении капиталистической таможенной политике и при наиболее тесном сближении хозяйства и финансов Латвии и Российской Социалистической Советской Федеративной Республикой»(3).

Еще в ходе вооруженных восстаний, до создания Совета Народного Хозяйства, местные Советы брали в свои руки управление предприятиями бежавших контрреволюционеров.

10 января 1919 г. был опубликован декрет Советского Правительства Латвии, согласно которому: «...все изданные до 25 декабря 1918 г. Правительством РСФСР декреты имеют силу и в пределах Советской Республики Латвии...»(4). Советское Правительство и уездные Советы, руководствуясь декретами РСФСР, приступили к национализации промышленности Латвии. Согласно декрету, национализации подлежали лишь крупные и средние предприятия и предприятия бежавших контрреволюционеров. Фактически уже в январе были национализированы все промышленные предприятия, в том числе и мелкие. Это объясняется с одной стороны тем, что классовые противоречия в Латвии были настолько острыми, что подавляющая часть буржуазии оказалась в лагере контрреволюции и после изгнания Красной Армией немецких оккупантов бежала в Лиепаю под защиту империалистов Антанты; другая часть национальной буржуазии, главным образом мелкая, была окончательно разорена немецкими оккупантами и сама не могла наладить производство «а своих предприятиях.

Проведение национализации в очень сжатые сроки и быстрое налаживание производства на национализированных предприятиях было возможно благодаря тому, что активную помощь органам Советской власти оказали рабочие коллективы и профсоюзные организации предприятий и мастерских. Они просили Советы национализировать то или иное предприятие, они сообщали о запасах сырья и продовольствия, спрятанных фабрикантами, и из их среды выдвигались члены Правлений и Контрольных Комиссий, которые управляли предприятиями.

Реализация народнохозяйственного плана в области промышленности, а также руководство работой национализированных предприятий были возложены на созданный I Съездом Советов объединенной Латвии Комиссариат Промышленности.

Комиссариат промышленности имел следующие отделения:

1) бюджетно-финансовый;

2) отдел регистрации и распределения материалов и орудий производства;

3) отдел управления промышленностью;

4) отдел организации и инструктирования.

Бюджетно-финансовый отдел ведал денежными операциями Комиссариата Промышленности. К нему обращались за средствами уездные отделы промышленности и национализированные предприятия. Он просматривал бюджеты подведомственных ему предприятий, давал заключения по ним и заботился о своевременном предоставлении им средств.

Отдел регистрации и распределения материалов и орудий производства работал в тесном контакте с Комиссариатом статистики. Он регистрировал все необходимые для производства материалы и запросы на них и распределял их между уездами и национализированными предприятиями.

Отдел управления Промышленностью подразделялся на 3 крупные секции: химическую, механическую и электрическую. Он ведал управлением национализированных предприятий.

Отдел организации и инструктирования был наиболее тесно связан с уездными промышленными отделами и предприятиями. Его представители оказывали помощь рабочим контрольным комиссиям, проводили национализацию предприятий и организовывали их управление.

При уездных Исполкомах были созданы Отделы Промышленности, которые были подчинены как уездному Исполкому, так и Комиссариату Промышленности и работали под его непосредственным руководством. Они руководили промышленными предприятиями своего уезда и в согласии с Комиссариатом Промышленности создавали новые предприятия.

Руководство повседневной работой предприятий возлагалось на правление национализированных предприятий и его председателя. Правления выбирались комитетами профессиональных союзов и утверждались Комиссариатом Промышленности.

Кандидаты в правления намечались, обсуждались и выбирались на общем собрании рабочих и служащих — членов профсоюза данного предприятия. При выдвижении кандидатов принималось во внимание их партийность, принадлежность к профсоюзу, образование и деловые качества. В члены правления выдвигались партийцы и беспартийные рабочие, имеющие большой стаж работы и проявившие себя как хорошие производственники и организаторы. Кандидатов рабочие коллективы выдвигали вдвое больше, чем требовалось выбрать членов Правления. Комитет профсоюза из числа кандидатов оставлял наиболее достойных, а иногда включал в члены правления и тех, которые общим собранием не были выдвинуты в кандидаты. Правление руководило и отвечало за работу национализированного предприятия. Оно организовывало производство на началах, указанных Советом Народного Хозяйства Латвии, утверждало бюджет предприятия, в пределах, установленных СНХ, заботилось о сохранности оборудования, о подъеме продуктивности предприятия и повышении производительности труда. Правление отвечало за бесперебойную работу предприятия. Оно заботилось о снабжении предприятия топливом и сырьем и о получении заказов. Всю многостороннюю работу правление осуществляло через 3 секции, на которые оно подразделялось.

Техническая секция — руководила технической стороной предприятия, заботилась о состоянии оборудования, его исправности и использовании, технических усовершенствованиях и повышении производительности труда, а также об увеличении продуктивности предприятия.

Хозяйственная секция брала на учет инвентарь и имущество предприятия и заботилась о его сохранности, отвечала за снабжение его топливом, сырьем и другими материалами, устанавливала цену произведенных продуктов сообразно со стоимостью производства, составляла проекты месячного бюджета и балансы предприятия, сдавала их на обсуждение и утверждение правлению и заботилась о правильном счетоводстве в предприятии.

Административная секция — вырабатывала постановления о внутреннем распорядке и следила за его выполнением, укрепляла на предприятии трудовую дисциплину и боролась с разгильдяйством, расхлябанностью и воровством. Она определяла число рабочих и распределяла их по отделам сообразно с их специальностью, принимала и увольняла рабочих, координировала работу цехов и отделов, следила за рациональным применением и использованием материалов и орудий производства.

Работа правлений проходила в строгом соответствии с постановлениями вышестоящих директивных органов и под строгим контролем уездных Советов и Комиссариата Промышленности.

Работу правления возглавлял председатель, назначенный Комиссариатом Промышленности. Председатель правления пользовался всеми правами директора и являлся главным руководителем предприятия. Председатель решал все текущие вопросы и отвечал за реализацию решений директивных органов. Он же являлся представителем предприятия в вышестоящих инстанциях и поддерживал связь с соответствующими правительственными учреждениями и руководящими органами промышленности.

Правление предприятия заседало по мере надобности, причем заседания считались полномочными при участии более половины членов, а постановления его обязательными, если в заседании участвовал председатель. Среди членов правления была установлена строгая дисциплина, и за нарушение постановлений любой из членов правления мог быть привлечен к уголовной ответственности и осужден судом на основании общих законов. В этом отношении Советское правительство Латвии придерживалось установки Ленина о том, что «коллегиальное обсуждение и решение всех вопросов управления в советских учреждениях должно сопровождаться установлением самой точной ответственности каждого из состоящих на любой советской должности лиц за выполнение определенных, ясно и не двусмысленно очерченных заданий и практических работ»(5).

Помимо правления в национализированных предприятиях рабочими выбирались контрольные комиссии.

«Единственной обязанностью рабочей контрольной комиссии является контроль и надзор за деятельностью предприятия и деятельностью его управления, чтобы промышленное предприятие успешно работало в интересах всего социалистического государства.»(6).

Контрольные комиссии были совершенно независимы от административных органов предприятия, и поэтому в их состав не могли быть избраны члены правления или другие члены административного персонала. Контрольные комиссии в национализированных предприятиях не имели права издавать распоряжения или вмешиваться в деятельность правления или его председателя, но о всех замеченных неполадках и неправильностях сообщали в Комиссариат Промышленности или в Промышленные отделы Уездных Исполкомов.

Наличие Контрольных Комиссий и Правлений и участие профсоюзных организаций в их создании ни в коем случае не означало децентрализацию промышленности. Все отрасли народного хозяйства, в т. ч. и промышленность, были подчинены единому центру — Совнархозу Латвии. VI съезд Коммунистической партии Латвии, состоявшийся в марте 1919 г., еще раз подчеркнул руководящую роль Советов и их органов в управлении народным хозяйством. В резолюции съезда о «Производственных Союзах и Советах» сказано: «Но так как социалистическое хозяйство означает уничтожение всякой анархии в хозяйстве и высшее планомерное организационное единство, так как в Советской стране нельзя отделить экономической стороны от политической, то, пока существует диктатура рабочих, т. е. власть одних людей над другими, в интересах успешной работы и борьбы необходимо, чтобы Советы были единственными организациями, в ведении которых будут находиться регулирование, организация и руководство над производством»(7).

Правления и Контрольные Комиссии на национализированных предприятиях были необходимы в силу сопротивления буржуазии и в силу того, что у рабочих не было своих специалистов, которые бы могли управлять предприятиями единоначально. Сами Правления в начале своей деятельности допускали ряд промахов в работе, их поправляли Контрольные Комиссии и рабочие коллективы. Общими усилиями Правление Контрольных Комиссий, профсоюзов и рабочей массы удалось обеспечить работу предприятий и сломить саботаж буржуазных специалистов и враждебных элементов.

В области управления предприятиями Комиссариат промышленности Латвии находился в стадии перехода, когда от коллегиальности он еще полностью не отказался, а назначением председателя Правления стремился усилить единоначалие, поскольку только оно могло обеспечить успешную работу промышленности.

Для того, чтобы ликвидировать экономическую разруху и обеспечить снабжение фронта, необходимо было восстановить промышленность и сельское хозяйство в довоенном размере.

Во время мировой войны из Латвии вглубь России было эвакуировано свыше 500 предприятий, главным образом тяжелой и химической промышленности, с 70.000 занятых на этих предприятиях рабочими. Только из одного Рижского промышленного района были вывезены 395 промышленных предприятий, среди них такие крупные заводы, как Балтийский судостроительный завод, заводы «Проводник», «Фелзер», «Феникс» и др., на каждом из которых работало свыше 1000 рабочих. Ряд эвакуированных предприятий были частично восстановлены и действовали в РСФСР и УССР. Например заводы «Каучук» и «Проводник» в Москве, «Феникс» и завод «Дитриха и Штрауха» в Рыбинске, «Фельзер» в Нижнем Новгороде. Большинство же предприятий бездействовало в России.

Еще в декабре Советское Правительство России разрешило Советскому Правительству Латвии реэвакуировать вывезенные предприятия. Необходимость реэвакуации бездействующих предприятий никаких сомнений не вызывала, но встал вопрос о целесообразности реэвакуации действующих предприятий.

В РСФСР и УССР были восстановлены металлообрабатывающие и химические предприятия, т. е. именно те, которые были необходимы и Латвии. В связи с этим были высказаны различные мнения по вопросу о реэвакуации действующих в других республиках предприятий. Этот вопрос обсуждался и в печати, поскольку он был одним из актуальных вопросов экономической жизни Латвии. Руководимый Коммунистической Партией рабочий класс Латвии и в вопросе реэвакуации промышленности проявил верность принципам пролетарского интернационализма. Советское Правительство и рабочие коллективы высказались против реэвакуации восстановленных в других республиках латвийских предприятий. Орган ЦК КПЛ газета «Циня» писала: «Такие экономические мероприятия, как реэвакуация промышленности может вызвать нежелательные явления в местной хозяйственной жизни. Например, нельзя реэвакуировать предприятия, на которых работают русские рабочие, ибо в таком случае они будут выброшены на улицу и останутся без хлеба, так как в Латвию ехать они не захотят... также нельзя реэвакуировать предприятия, которые имеют большое государственное или хозяйственное значение в местном центре»(8).

Коммунистическая Партия Латвии считала, что действующие в России и на Украине предприятия стали составной частью промышленности этих республик. На них наряду с латышскими рабочими работали и рабочие других национальностей. Латышские рабочие эвакуированных предприятий влились в профсоюзные и партийные организации России и Украины, а молодежь в ряды русских красногвардейских отрядов. Таким образом, эвакуированные латышские рабочие стали составной частью русского и украинского рабочего класса и большинство их считало эти республики теперь своей родиной и не стремилось возвратиться в Латвию. Реэвакуация латвийской промышленности нарушила бы экономическую жизнь других Советских республик.

31 декабря 1918 т. на Малом Совете СНК РСФСР обсуждался вопрос о реэвакуации промышленности Латвии. По предложению Советского Правительства Латвии было принято решение о реэвакуации лишь бездействующих и крайне необходимых в Латвии действующих предприятий. Пред. Сов. Правительства Латвии П. Стучка пишет, что СНК РСФСР было за реэвакуацию всех необходимых Латвии предприятий, но что они, представители Советского Правительства Латвии, возражали против реэвакуации действующих в России предприятий, поскольку это могло причинить ущерб народному хозяйству РСФСР.

2 января 1919 г. был подписан декрет СНК РСФСР «Об учете и реэвакуации предприятий» и имущества, эвакуированных из Латвии: «Согласно этому декрету Комиссариату по Латышским национальным делам РСФСР поручалось учесть эвакуированное оборудование и имущество учреждений и предприятий Латвии. Бездействующее оборудование и безхозяйственное имущество реэвакуировалось путем непосредственного соглашения Комиссариата по Латышским национальным делам с Советским Правительством Латвии. Вопрос о реэвакуации восстановленных в РСФСР предприятий решался особой комиссией, состоявшей из представителей: Советского Правительства Латвии, Комиссариата по Латышским национальным делам, ВСНХ, Народных Комиссариатов РСФСР и представителей заинтересованных ведомств. В случае разногласия в Комиссии, окончательное решение выносил СНК РСФСР»(9).

Реэвакуационная комиссия Комиссариата по Латышским национальным делам взяла на учет 89 фабрик, 400 различных промышленных учреждений и 1275 голов скота, вывезенного в 1915 г. из Латвии. Из них междуведомственная комиссия решила в ближайшее время реэвакуировать в Латвию 10 фабрик и заводов, в т. ч., Балтийский вагоностроительный завод, чугунолитейный и вагоностроительный цехи завода «Феникс» и завод «Каучук»(10). Советское Правительство Латвии отказалось от реэвакуации заводов «Каучук» иРусско-Балтийского вагоностроительного завода, поскольку они действовали и были необходимы РСФСР.

Реэвакуацию вывезенных предприятий затрудняла разруха на транспорте. Для их переброски в Латвию требовалось много вагонов. (Напр. завод «Феникс» был эвакуирован из Риги в 1916 г. в 2400 вагонах, Балтийский вагоностроительный завод в 4000 вагонов(11). Комиссариат Путей Сообщения выделил значительное количество вагонов, Реввоенсовет РСФСР также передал на время несколько десятков вагонов Советскому Правительству Латвии, но все же их не хватало для быстрой перевозки реэвакуированных предприятий. Реэвакуация затянулась на несколько месяцев. В марте началось всеобщее наступление белых на Курземском и Видземском фронтах, Рига была объявлена на осадном положении и реэвакуация 27/III была приостановлена. Многие вагоны с реэвакуированным оборудованием были задержаны на полпути.

По словам председателя Советского Правительства Латвии П. Стучка «Латвия разорена, ограблена и опустошена империалистами разных лагерей. Ее рабочий класс один, без внешней помощи... восстановить своей промышленной жизни не может»(12).

Советское Правительство России оказало большую помощь Советской Латвии продовольствием, сырьем и средствами.

30 декабря 1918 г. СНК РСФСР по ходатайству наркомнаца И. В. Сталина решил предоставить Советской Латвии заем на 20 млн. рублей.

21 января 1919 г. СНК РСФСР постановил: «Отпустить из кредитов Государственного казначейства Социалистическому Советскому Правительству Республики Латвии взаимообразно 200 000 000 (двести миллионов) рублей, поручив Народному Комиссариату финансов выработать условия и порядок выдачи этого займа»(13).

13/III-19г. В.С.Н.Х. РСФСР принял решение: «...впредь до установления общих норм распределения и выяснения взаимоотношений с Латвией принять срочные меры к снабжению Латвии необходимыми (материалами»(14).

Полученные средства и материалы дали возможность Советскому Правительству Латвии, несмотря на кратковременность существования Советской власти в Латвии, проделать большую работу по восстановлению и строительству промышленности и транспорта.

Ввиду того, что Созетское Правительство Латвии не имело оборудования для крупных предприятий, оно решило на первое время восстановить мелкие предприятия, для которых на месте можно было найти оборудование и сырье. Особое внимание уделялось восстановлению предприятий сельскохозяйственного инвентаря, которые были необходимы для подъема сельского хозяйства. Газета «Циня» давала следующую установку в области восстановления промышленности: «Восстановить металлическую промышленность в широких размерах мы пока не в состоянии, но у нас имеются другие отрасли промышленности, тесно связанные с восстановлением сельского хозяйства, их мы можем восстановить и это нам необходимо сделать сейчас же»(15).

Комиссариаты Промышленности и промышленные отделы уездов приступили к восстановлению деревообделочной, бумажной, пищевой, льнопрядильной и льноткацкой промышленности и мастерских сельскохозяйственных машин. Даже эти мелкие предприятия, которые были тогда созданы на базе имеющихся на месте скудных материалов и оборудования, имели большое значение для ликвидации экономической разрухи и безработицы и укрепления союза рабочего класса и крестьянства.

Руководимый Коммунистической партией рабочий класс Латвии и в области восстановления промышленности руководствовался указанием В. И. Ленина о том, что «Сначала реально провести в жизнь простейшее, организовать хорошенько наличное, — а затем уже подготовлять более сложное»(16). Не дожидаясь реэвакуации крупных предприятий, он начал с простейшего — с учета оборудования и инвентаря (часто поломанного), который был брошен немецкими оккупантами и национальной буржуазией во время бегства в Либаву. Уездные отделы промышленности и волостные Советы организовали сбор оборудования и материалов по разрушенным и заброшенным предприятиям, дворам немецких казарм и домов богачей. Любая металлическая вещь в то время представляла большую ценность, т. к. из нее изготовляли рабочий инвентарь. Из-за машин и котлов часто возникали споры между предприятиями и волостями. Напр. в Байжкалнской волости около мельницы, отступавшие немецкие войска бросили котел паровой машины. На него сразу претендовали две волости, и Байжкалнская, как законный собственник настаивала на том, чтобы он был оставлен ей, притом думала один и тот же котел использовать чуть ли не в трех предприятиях. Представители Совета заявляли: «Он чрезвычайно необходим для волостной электростанции и для лесопильни и, кроме того, упомянутый котел может быть устроен в бывшей бумажной фабрике, ибо он годен для двигательной силы»(17).

Благодаря инициативе и трудовому героизму рабочих и энергичной деятельности промышленных отделов уездных Советов и Комиссариата Промышленности в ряде уездов уже к марту и апрелю месяцу были восстановлены все предприятия, имеющие хоть какое-то оборудование. Например, промышленный отдел УИК Валмиеры в отчете за март сообщал: «В уезде регистрировано все промышленное оборудование. Из крупнейших предприятий необходимо отметить Стайцельскую бумагопрядильную фабрику, которая восстановлена и в ближайшие дни начнет работать. В Валмиере уже работают чугунолитейный завод, прядильная фабрика, книжная и газетная типографии. Бумагопрядильную и шерстяную фабрику в Маз-Салаце из-за близости фронта пришлось эвакуировать и они пока не работают. Находятся в стадии организации и в ближайшее время начнут работать кожедубильная фабрика, мельница и др. Кроме того, запроектировали открыть мыловаренную фабрику, льнообрабатываюшую фабрику и дегтярную фабрику»(18).

За это же время в Екабпилсе вновь начали работать 3 мельницы, 1 лесопильный завод и 1 электростанция. Один лесопильный завод был переоборудован под механическую мастерскую. В Нерете была оборудована электростанция и мельница, в Мемеле начала работать мельница, в Сеце была создана мельница, лесопильня и механическая мастерская, в Яунелгаве электростанция(19).

Уездные Советы не только стремились организовать больше мастерских и фабрик, но и обращали внимание на то, чтобы они были рентабельны. Многие Советы в этом отношении имели большие успехи. Например, Валмиерский Совет, в уезде которого наряду с мелкими мастерскими и мельницами имелись 9 довольно крупных для того времени фабрик, в отчете за март месяц сообщал: «В денежной помощи пока что предприятия не нуждаются, потому что существуют на свои доходы»(20).

За время существования Советской власти в Латвии были восстановлены свыше 100 предприятий, насчитывающих несколько десятков рабочих каждая, и множество мелких мастерских.

Главным образом была восстановлена легкая промышленность. Что касается металлической промышленности, то было создано около 16 небольших предприятий и мастерских, которые главным образом занимались ремонтом сельскохозяйственных машин и изготовлением простейших орудий. Но в этой отрасли достижения Советского правительства были наибольшими в том отношении, что во время немецкой оккупации подобные предприятия совершенно отсутствовали, в то время как нужда в них была чрезвычайно большая, так как без них не могло обойтись сельское хозяйство. Именно здесь Советское правительство наглядно показало крестьянину преимущества социалистической экономики. К приходу Красной Армии в крестьянских хозяйствах за 4 года войны накопилось много поломанного инвентаря, который негде было починить, и это приводило к тому, что крестьянину пришлось забросить часть ранее обработанной земли. Уездные Советы, организовав десятка два мастерских и образцово поставив в них работу, добились того, что к весне часть инвентаря была отремонтирована. То, как создавались подобные мастерские, можно проследить на примере организации Екабпилсской мастерской по ремонту сельскохозяйственных орудий. В конце декабря уездный совет «констатировал, что: «За время немецкой оккупации все сельскохозяйственные машиныи орудия разбросаны, поломаны и разломаны на части, поэтому требуют своевременного ремонта. В Екабпилсе механической мастерской нет. Отдел промышленности думает таковую организовать в здании бывшей фабрики Кугрена»(21). 

В это время Совет не имел ни оборудования, ни денег для выплаты зарплаты рабочим и те отказались работать. Только двое безработных, бывшие рабочие фабрики Кугрена, согласились работать (без продовольствия и без зарплаты) до получения Советом денег. Они начали ремонт здания и увлекли своим примером других, вскоре к ним присоединились еще несколько человек, и в конце января восстановительные работы были закончены(22). 3 февраля вновь созданная мастерская приступила к работе, при том большая часть рабочих инструментов была изготовлена самими рабочими. В отчете за февраль заведующий Промышленным отделом написал: «Открыта I Советская мастерская, которая ремонтирует сельскохозяйственные машины и орудия. Уже выполнены следующие работы: отремонтирован мелкий сельскохозяйственный инвентарь, подковано несколько саней, исправлены ключи, отремонтированы плуги, бороны и локомобиль для лесопильного завода. Ежедневно подковываются лошади на 20-30 ног. В мастерской работают 4 кузнеца и 4 рабочих. Из-за нехватки орудий труда их число нельзя увеличить. Работы очень много. С большим трудом удалось организовать мастерскую, ибо не было ни кузнечного инвентаря, ни машин. Рабочий инвентарь постепенно изготовляется, начата установка машин»(23).

До войны в Латвии было 99 крупных лесопильных и деревообделочных заводов, на которых были заняты 11306 рабочих.

Ко времени установления Советской власти работал не полный десяток маленьких лесопильных заводов, оборудование которых было изношено до последнего, но, несмотря на это, благодаря бережному отношению рабочих к машинам ни одно из этих предприятий не остановилось, а наоборот, была возобновлена работа на многих лесопильных и деревообделочных заводах, которые стояли уже с 1917 года.

Например, был восстановлен лесопильный завод около Стренчи, который остановился еще в ноябре 1917 года из-за недостатка оборотного капитала. Несмотря на то, что это предприятие находилось у самой линии фронта, работа на нем была возобновлена и 70 рабочих, бывших до этого без работы, вновь ее получили.

Был восстановлен лесопильный завод в Саулской волости, на котором были заняты 50 рабочих, и при нем были созданы строительная и столярная мастерские. В Валке лесопильный завод Корвес был снабжен машинным маслом и каменистой массой, после чего он возобновил работу. В Яун-Гулбене на базе бывшей спичечной фабрики был заново создан лесопильный завод и механическая мастерская. В связи с проектируемыми строительными работами Советское Правительство большое внимание уделяло восстановлению лесопильных заводов, несмотря на то, что не хватало необходимого оборудования и инвентаря. Отделы промышленности посылали своих инструкторов, которые обследовали и брали на учет весь имеющийся инвентарь, а затем из нескольких заброшенных предприятий инвентарь свозился в наиболее подходящее по помещению и условиям предприятие, и таким образом создавалось новое предприятие.

Одним из таких предприятий был лесопильный завод Бирзенской волости Крустпилсского уезда.

Несмотря на то, что его оборудование было изношено, а ремни старые и то и дело рвались, что к тому же не было смазочного масла и рабочие мазали машины каким-то составом своего изобретения, тем не менее, предприятие план выполняло и в день распиливало 50-60 бревен. Комиссариату промышленности удалось возобновить работу на 18 крупных и средних для того времени лесопильных заводах(24).

Бумажных и полиграфических предприятий в 1910 году в Латвии было 79, и на них было занято 5208 рабочих. Бумажная промышленность была одной из важнейших отраслей промышленности Латвии. Советское Правительство Латвии уделяло значительное внимание ее восстановлению, т. к. после отделения Финляндии не только Латвия, но и Советская Россия ощущал большой недостаток в бумаге, а в самой России эта отрасль была развита слабо. Восстановление бумажной промышленности упиралось в отсутствие необходимых химических веществ, которые до войны ввозились из-заграницы. Советское Правительство одновременно приступило к созданию химической промышленности, но не смогло наладить производство химических фабрикатов, нужных для промышленности, т. к. Для этого не было ни сырья, ни оборудования.

Тем не менее, благодаря тщательному учету наличных материалов удалось возобновить работу на нескольких бумажных фабриках. Промышленные отделы подвозили к бумажным фабрикам древесину, утиль и дрова. Первыми были пущены фабрики, изготовлявшие картон. Для того чтобы снабдить фетром бумажные фабрики, Валкский уездный Совет приложил все усилия, чтобы возобновить работу на суконной фабрике Корвес. Зав. отделом промышленности Валкского УИК писал: «Машины этой фабрики пригодны для изготовления фетра для пап-машин, которые имеют большое значение в бумажной промышленности. Недостаток фетра для пап-машин сильно чувствуется в древесинных и картонных фабриках, т. к. раньше они его получали из-заграницы. Вследствие этого в годы войны фабрики древесной массы и картона стояли, теперь же они смогут возобновить работу, т. к. будут обеспечены фетром, изготовленным на фабрике Корвес, который можно отнести к фетру среднего качества»(25).

За время существования Советской власти было восстановлено 5 картонных и бумажных фабрики в Лигате, Валке, Стайцеле, Виддаге.

Перед войной в Латвии было 52 текстильных фабрики, на которых работало 12143 человека. К приходу Красной Армии работали только 2 фабрики. За время существования Советской власти удалось отремонтировать и начать работу на 9 текстильных фабриках. Крупнейшими из них были текстильные фабрики Риги, Валки, Валмиеры. Все остальные были мелкими мастерскими, на которых были заняты по 10-30 рабочих. Из тех фабрик, которые были восстановлены, бесперебойно работали только льнопрядильные фабрики, т. к. для них на месте имелось сырье — лен, которого за время войны у крестьян скопилось довольно много.

Только в уездах Лудзы и Резекне имелось около 300 000 пудов льна. Правление льнопрядильных фабрик стремилось установить экономические связи с текстильными предприятиями России, чтобы сбывать туда полуфабрикаты. Например, промышленный отдел города Валки, где имелась довольно крупная льнопрядильная фабрика, на которой работали 90 рабочих и продукция которой составляла 10-25 пудов пряжи в день, предполагал «экспортировать льняную пряжу в Россию, чтобы от последней путем обмена получать мануфактуру и технические принадлежности»(26).

В Валке имелась фабрика, которая химическим путем из тряпок выделывала шерстяное волокно, служившее полуфабрикатом для текстильных предприятий. Для сбыта ее продукции отдел промышленности вступил в сношения с соответствующими учреждениями России, и договорился об экспорте волокна на Российские текстильные фабрики(27).

В нескольких уездах были восстановлены мастерские, вырабатывающие шерстяную пряжу и сукно, в том числе довольно крупная суконная фабрика в Цесисе и Алуксне, но они работали на местном сырье и на удовлетворение местных потребностей.

Во всех уездах были восстановлены небольшие кожедубильные мастерские, на которых работало 5-20 рабочих, но они, несмотря на наличие сырья, работали с большими перебоями из-за отсутствия химического сырья. Более крупная кожевенная фабрика, бездействовавшая в течение всей войны, была восстановлена в Тукуме. Комиссариат Промышленности создал в Риге механическую обувную фабрику, на которой было занято около 600 рабочих. Она начала работать незадолго до падения Риги. Ее продукция шла на снабжение армии обувью.

Из предприятий пищевой промышленности были восстановлены мельницы, которые имелись почти в каждой волости, и скотобойни. Было запроектировано восстановление консервных заводов, сыроварен и рыбоконсервных заводов, но ввиду кратковременности существования Советской власти они не были восстановлены. В Елгаве была отремонтирована и расширила свою работу мармеладная фабрика.

До войны в Латвии значительного развития достигла химическая промышленность. В 1910 г. в Латвии было 39 химических фабрик и лабораторий, насчитывавших 12650 рабочих. Во время войны химическая промышленность, как отрасль, связанная с военной промышленностью, была почти целиком эвакуирована, исключая небольшие химические лаборатории.

В Риге в Политехническом институте работали видные профессора и инженеры-химики. Ученые-химики первые из технической интеллигенции перешли на сторону советской власти и предложили ей свои услуги. В ответ на обращение Советского правительства к интеллигенции 20 января 1919 года в здании Политехнического Института состоялось собрание научных работников и инженеров-химиков, на котором присутствовали 30 наиболее видных химиков Латвии. 

Собрание от имени всех ученых-химиков Латвии выразило свою полную поддержку социалистическим мероприятиям, проводимым Советским Правительством. После тщательного обсуждения были выработаны конкретные мероприятия по оказанию практической помогли Советскому Правительству в восстановлении промышленности, которые были сформулированы в принятой резолюции. Химики считали, что к восстановлению промышленности надо приступить немедленно, не дожидаясь реэвакуации вывезенных в Россию предприятий. Для быстрого восстановления химической промышленности совещание решило: 

1) собрать сведения об имеющихся в Латвии материалах и оборудовании; 

2) составить список тех фабрик и мастерских, которые в первую очередь должны быть открыты; 

3) приступить к их восстановлению. 

Для разрешения трудных вопросов, возникающих в ходе восстановительных работ, регулярно созывать собрание химиков-ученых и химиков-инженеров.Специальное решение было принято о повышении квалификации рабочих химической промышленности с тем, чтобы сделать их сознательными, активными участниками производства. Совещание решило прочесть цикл научно-популярных лекций для рабочих, в которых ознакомить их с основными законами химии и их применением в химической промышленности. Совещание отметило, что при решении тех или иных научных проблем и их внедрении в промышленность необходимо использовать рационализаторские предложения, которые будут внесены рабочими. При обсуждении организационных вопросов было решено: 

1) Создать общество ученых и инженеров химиков, цель которого наметить ближайшие мероприятия по восстановлению химической промышленности и оказать практическую помощь Комиссариату Промышленности в восстановлении как химической так и других отраслей промышленности. В общество могли вступить все желающие, имеющие дипломы химиков. 

2) Обратиться в Комиссариат Промышленности Советской Латвии и предложить ему свои услуги. 

На собрании был избран исполком «Общества ученых и инженеров-химиков» из шести человек. Председателем был избран профессор Валден.

Коммунистическая партия и Советское Правительство поддержали инициативу ученых-химиков. Советское правительство предоставило «Обществу ученых и инженеров-химиков» лаборатории Политехнического Института по бульв. Пушкина д.1 и отпустило им необходимые для научных изысканий средства. «Общество ученых и инженеров-химиков» работало очень плодотворно и оказало Советскому Правительству большую помощь в восстановлении промышленности Латвии и повышении знаний рабочих в области химии. По инициативе и при непосредственном участии членов Общества в короткий срок удалось восстановить 20 химических предприятий лабораторного типа(28) и ряд фабрик других отраслей промышленности, связанных с химией, например, фабрику крахмала и фабрику льняного масла в Лимбажах. Винокуренный завод Вольфшмидта в Риге был превращен в фабрику, изготовлявшую медицинские препараты. Были восстановлены заводы строительных материалов: 3 стекольных, 3 цементных, 1 посудный,1 гипсовый, 1 картона для крыш и мыловаренные заводы. Общество химиков через Комиссариат Промышленности обратилось к уездным промышленным отделам и составило для них необходимые инструкции по организации небольших предприятий в провинции. В нескольких уездных городках удалось организовать мыловаренные заводы, и уезды приступили к проектированию и устройству известковых и кирпичных заводов,атакже к добыче необходимого сырья для цементных, гипсовых и других заводов. Например, в Екабпилсе(29) проектировалось устроить 3 больших известковых завода, 1 большую фабрику кирпича, черепицы и посуды, кирпичные заводы в нескольких местах, кожедубильную мастерскую.

Химики заботились об изготовлении медикаментов и лекарств для лечения раненных красноармейцев и больных. С этой целью они связались с Комиссариатом Земледелия, и агрономы, вставшие на сторону Советской власти, обещали уже весной приступить к выращиванию лекарственных растений в советских хозяйствах и стали пропагандировать их среди крестьян. Поскольку химическая секция предполагала в большом количестве производить эфир и ментол не только для нужд Латвии, но и Советской России, то советские хозяйства отвели участки под мяту, из масла которой их добывали. Много думали члены общества химиков над тем, как обеспечить мотомеханизированные части Красной Армии необходимым горючим и пришли к выводу, что его можно изготовить из местного сырья: «Учитывая недостаток горючего для моторов и аэропланов и автомобилей совещание секции химиков пришло к тому выводу, что подобное топливо можно изготовить и для этой цели сделано все необходимое для устройства дереводистилляционной фабрики, в которой будут изготовляться спирт и скипидар. Если только не создадутся внешние препятствия, фабрику можно будет создать в 6 недель»(30).

Еще до совещания химики произвели ряд опытов, установили, какая древесина является наиболее подходящей для изготовления спирта и скипидара, и явились на совещание с готовыми предложениями, благодаря чему совещание могло наметить и конкретные мероприятия. «Так как пни содержат в себе много смолы, то именно эта работа для нашего нового предприятия особенно желательна и на нее необходимо обратить особое внимание. Со времен немецкой оккупации в Риге остались 14 машин для корчевания пней. К тому же в провинции организован сбор смолы. Совещание химической секции убеждено в том, что фабрика в месяц может изготовить самое меньшее 200 пудов скипидара, 1800 пудов угля и 200 пудов дегтя»(31).

Согласно инструкции Комиссариата Промышленности сбор смолы и корчевание пней были уже начаты и шли довольно успешно, потому что и уездные Советы придавали большое значение разрешению проблемы с горючим. Но и здесь не обошлось без местного сепаратизма. Энергично взявшись за дело, уездные Советы собрали довольно много смолы и заготовили пни, так что им стало жаль отдавать все это Комиссариату Промышленности. Они решили сами создать смолокуренные и скипидарные заводы, но, не имея ни оборудования, ни специалистов, не смогли с этой задачей справиться. О том, как энергично уездные Советы реагировали на предложения ученых, свидетельствует отношение председателя Екабпилсского уездного Совета к Комиссариату Промышленности, в котором он писал: «В последнее время отделом Промышленности запроектировано использование сосновых пней, березовой коры и костей. Для этой цели в трех местах приступили к созданию фабрик: дегтя, скипидара и по обжигу угля»(32).

Создать завод по изготовлению горючего Комиссариат Промышленности Латвии не успел. Химическая секция разработала эту довольно сложную проблему лишь в конце апреля. После этого был составлен проект и вынесен на обсуждение секции. После того как большинство химиков высказывалось за него, вопрос о добыче горючего из местного сырья был возбужден в Комиссариате Промышленности. На все это ушло много времени. Тем не менее, все предварительные работы были сделаны. Было заготовлено сырье и составлен точный план создания завода. Осуществление этого плана было сорвано захватом белыми Риги.

Коммунистическая партия и Советское правительство Латвии много внимания уделяли вопросу электрификации республики, в т. ч. и строительству местных электростанций. В январе 1919 г. была восстановлена и стала давать электроэнергию Рижская тепловая электростанция. Уездные Советы сумели восстановить почти что все имеющиеся электростанции. Они заботились о снабжении их дровами. Что касается действующих электростанций, то благодаря заботе и изобретательности рабочих они работали почти беспрерывно, несмотря на то что машины были изношены и не было масла для их смазки.

Уездные промышленные отделы запланировали строительство ряда небольших электростанций во всех уездах, которые должны были снабжать местные предприятия дешевой электроэнергией и освещать совхозы, школы и квартиры рабочих. Совет Народного Хозяйства Латвии запроектировал постройку крупной электростанции у порогов Кулдиги, которая должна была снабжать электроэнергией Кулдигу и ближайшие 4 советских хозяйства. Предварительные работы к маю месяцу были сделаны и оставалось приступить к самой постройке. Был разработан проект использования гидроэнергии Западной Двины. На острове Дален предполагалось построить электростанцию мощностью в 185000 лошадиных сил, которая должна была давать электроэнергию крупнейшим предприятиям Риги и электрическое освещение многим сельским волостям: «Известия ВЦИК» в № 72 от 3/IV о строительстве этой электростанции сообщали следующее: «Средства на работу отпускаются поровну Советским Правительством России и Латвии, устройство же приспособлений для непосредственной эксплуатации электроэнергии производится за счет Латвийского Правительства. Последнему выдается аванс в 100 миллионов рублей. На предварительные работы ассигнуется немедленно 5 млн.руб.».

Осуществить подобные грандиозные строительные работы в 5-6 месяцев Советское Правительство Латвии не смогло, но все предварительные работы по электрификации республики были сделаны, и по окончании весенних полевых работ Советское Правительство думало приступить к самому строительству.

До войны в Риге было сконцентрировано 70% всей Латвийской промышленности. К приходу Красной Армии в Риге промышленных предприятий, исключая небольшие мастерские, в которых было занято всего 3.000 рабочих, не было. Коммунистическая Партия и Советское правительство Латвии приступили к восстановлению тех предприятий, для которых можно было собрать хоть какое-нибудь оборудование. Все же в Риге в широких масштабах развернуть восстановительные работы не удалось. В Риге до войны были сосредоточены крупные, хорошо для того времени технически оснащенные заводы и фабрики, которые в 1915 году были эвакуированы в Россию. Для их восстановления необходимы были крупные капиталовложения и сложные, новейшие машины, а также сырье, которое до войны ввозилось из России и других стран. Советское правительство Латвии ими не располагало и в условиях непрерывных военных действий и близости фронта не могло приступить к реэвакуации и крупным восстановительным работам.

Тем не менее и в Риге была проделана значительная работа по восстановлению тех промышленных предприятий, для которых в Латвии можно было найти оборудование и сырье.

Инициатором восстановления промышленных предприятий в Риге и других городах были — Коммунистическая партия и Советское правительство Латвии, но большую активность проявляли и сами рабочие коллективы. Например: 21/I—1919 г. состоялось собрание бывших рабочих завода «Феникс», на которое явились 300 рабочих. Обсудив вопрос о возобновлении работы на заводе, собрание решило на первое время восстановить только цех сельскохозяйственных машин и литейную мастерскую. Для руководства возобновлением работ был выбран фабричный комитет, состоявший из 9 человек(33). Рабочие не знали о том, что переговоры с СНХ РСФСР о реэвакуации промышленности могут вестись только Советским Правительством Латвии, а не рабочими комитетами, поэтому избрали двух представителей из Комитета для ведения переговоров с Рыбинским Советом, куда был эвакуирован завод. Рабочие и в данном вопросе проявили свою классовую сознательность: они не претендовали на то оборудование, которое было необходимо в Рыбинске. «Установить связь с правлением Рыбинского завода (комитетом), послав туда 2-х членов от комитета, для самой спешной реэвакуации тех машин, которые здесь в Риге крайне необходимы, а в Рыбинске по объему работы не могут быть иcпользованы»(34).

Несмотря на то, что оборудование из Рыбинска реэвакуировано не было, тем не менее Комиссариату Промышленности частично удалось восстановить завод и в мае на нем уже работало 470 рабочих.

В тот же самый день 21 января происходило собрание на другом, когда-то крупном предприятии, на Русско-Балтийском вагоностроительном заводе, который остановился еще в 1915 году в связи с эвакуацией оборудования в Россию. Собрание выбрало заводской комитет из 30 человек, которому поручило связаться с Советским правительством и выработать план с восстановлении работы(35). И этот завод усилиями рабочих был частично восстановлен и в апреле — мае на нем уже работало 600 рабочих.

Подобным же образом были восстановлены: лесопильный завод «Клемансо», число рабочих которого увеличилось до 370 человек, металлургический завод Берзина, фабрика «Кеселя», прядильная фабрика «Холмс», чугунолитейный завод «Элемент». На ряде фабрик и заводов, например, текстильной фабрике «Лента» и на механических предприятиях Пирвица, Заходника и Кагана, заводах Файтелсона, Мейера, чугунолитейном заводе «Элемент» после национализации было увеличено число рабочих и расширено само производство. Уже в январе фабрика игрушек переключилась на изготовление мебели. В это же время начала работать национализированная фабрика Наттера и в феврале бывшая фанерная фабрика Наттэра каждый день изготовляет 4-4½ кубических саженей склееной фанеры толщиной от 4 до 10 мм. Было подготовлено к возобновлению работы лесопильное отделение фабрики.

В конце января национализированная фабрика Брауна на улице Кайю № 12 начала собирать из комплектов деревянных частей веялки и изготовлять полученный из биржи труда заказ на деревянные шкафы. С каждым днем производство расширялось. В феврале 1919 г. на фабрике полностью были изготовлены 200 веялок, и частично собраны 200 веялок. Коллектив фабрики старался повысить производительность труда и расширить производство. Председатель правления заявил, что «Если не будет задержки в снабжении металлическими частями, то можно будет в месяц производить до 900 веялок»(36).

Уже в феврале месяце промышленность Латвии стала получать первые заказы из России. Напр. в феврале 1919 г. отдел Промышленности Рижского уезда получил заказ из Всероссийского лесного отдела на изготовление орудий труда для 2.000 школьных ремесленных мастерских, за которые РСФСР путем обмена уплачивала материалами и хлебом(37).

В апреле Советская Латвия в обмен на продовольствие отправила в Советскую Россию 35 вагонов промтоваров(38).

Таким образом, еще до реэвакуации оборудования крупных промышленных предприятий, латвийская промышленность стала быстро восстанавливаться, при том, она имела значительные перспективы роста уже потому, что она могла работать не только на внутренние заказы, но и на рынок обширной России, которая, учитывая тяжелое продовольственное положение, была согласна уплачивать за выполненные заказы не только деньгами, но и продовольствием.

С улучшением транспорта и по мере восстановления народного хозяйства в России, Латвия могла рассчитывать на большую помощь сырьем, но на первое время она должна была обойтись внутренними ресурсами, которые в это время были весьма скудными.

Комиссариат Промышленности и Промышленные отделы нашли выход из этого затруднительного положения. Они приступили к сбору утиля. В «Цине» появилось обращение, призывающее население сдавать всякое старье в специальные приемные пункты.

В то же самое время уездные Советы скупали жировые отходы для производства мыла, которое было особенно необходимо в условиях, когда свирепствовал тиф и другие эпидемические болезни.

Об условиях скупки в «Валмиерас Билетенс» сказано следующее: «Промышленный отдел уездного Совета Народного хозяйства закупает для мыловарни жиры и другие ненужные отбросы... Каждый сдавший их имеет право получить в виде премии на каждые 10 фунтов сданных жиров 1 фунт мыла без карточек на наличный расчет»(39).

Большое внимание промышленные отделы обратили на сбор металлического лома, который затем переплавлялся и использовался для изготовления металлических изделий. Ответственность за сбор металла возлагалась на волостные советы. Например, Валмиерский уездный Совет на основе распоряжения Комиссариата промышленности издал инструкцию следующего содержания: «Всем Советам Безземельных депутатов вменяется в обязанность собрать все непригодные для использования и заброшенные машины и их части. Собранные негодные машины и части как можно скорее отправить в литейную мастерскую Совета (около 2-й Валмиерской станции). То же самое надо сделать с негодными стальными, медными, оловянными, цинковыми и свинцовыми предметами»(40).

Уездные Советы приступили к заготовке сельскохозяйственного сырья для промышленности. Некоторые из них обязали крестьян сдать определенное количество шерсти, льна и кожи уездным Промышленным отделам, так, например, поступил уездный Совет Цесиса, который постановил: «Обязать с каждой овцы сдать один фунт шерсти для того, чтобы не возникли перебои в работе мануфактурной фабрики»(41).

Другие стремились закупить имеющиеся у крестьян сырье, иногда обменивая его на те немногие товары, как например соль и карбид, которые им удалось получить от Продовольственного комиссариата. В Валмиере был восстановлен кожедубильный завод, который изготовлял кожи из скупленных у крестьян необделанных кож. Только в марте месяце завод изготовил кож на 40 тыс. рублей.

Заготовленные и обработанные в Валмиере кожи затем были отосланы в Ригу на обувную фабрику, и из них были сшиты полушубки и сапоги для армии. В большом количестве скупался и лен, который перерабатывался в пряжу.

Милиции, благодаря помощи рабочих, которые ее информировали о том, куда их предприниматели сбыли принадлежавшие им запасы сырья, удалось значительную часть сырья и полуфабрикатов разыскать. Скупленные спекулянтами материалы конфисковались даже в том случае, если, они принадлежали иностранным подданным. Так было с советником «Датского Королевского общества» — Вудом, который во время восстания рабочих в Риге, когда буржуазия в панике бежала, скупил по дешевке (8 рублей за фунт) шерсть и припрятал ее на фабрике «Феникс». Рабочие немедленно об этом сообщили в Промышленный отдел, заведующий которым докладывал председателю Рижского Исполкома следующее: «Этим промышленный отдел Рижского Исполкома сообщает, что ему сообщено о большом количестве следующих материалов: 1) 117 пудов шерсти, принадлежащих датскому подданному Буду, находятся в вальцевом цехе завода «Феникс»; 2) 490 пудов льняной пряжи, принадлежащих Вейнрейху, находятся по Александровской улице № 23 кв. 2. Вышеназванные материалы в руках спекулянтов, а посему просим разрешить нам их реквизировать за определенную плату, т. к. этот материал необходим для работы фабрик и для изготовления необходимых товаров»(42).

Датский подданный был возмущен, что его называют спекулянтом, писал об этом председателю Советского правительства Латвии тов. Стучка и заявлял, что шерсть — его частная собственность, купленная им по 8 рублей за фунт, что он не спекулянт, а честный датский гражданин и не согласен уступить ее по реквизиционным ценам, но если Советское правительство желает, то он может ее продать по 25 рублей за фунт. После такого заявления милиция имела все основания вышеназванную шерсть конфисковать к большой радости рабочих фабрики «Холмс», которые уже несколько раз справлялись о судьбе найденной шерсти, т. к. их фабрика, несмотря на то, что была восстановлена, работала с перебоями из-за отсутствия сырья.

Бесперебойная работа промышленности и транспорта зависела от снабжения их топливом.

Промышленность Латвии находилась в том преимущественном положении, что на территории Латвии имелись значительные лесные массивы, которые полностью могли обеспечить топливом небольшие предприятия, восстановленные после эвакуации промышленности. К тому же леса находились вблизи от городов и больших рек, что не вызывало больших транспортных затруднений в переброске дров к промышленным центрам. Длительное использование леса на топливо грозило истощением лесных богатств, в то время как на год — на два оно было совершенно не чувствительно для лесного хозяйства, особенно потому, что имелось много засохшего и сваленного леса, который Комиссариат земледелия предлагал использовать в первую очередь.

Некоторую помощи Латвии в снабжении топливом оказала Украинская ССР, которая в апреле месяце прислала 95 вагонов угля.

В условиях гражданской войны, когда центральные города России испытывали острую нужду в топливе, Коммунистическая Партия Латвии предлагала ориентироваться на местные ресурсы топлива. Газета «Циня» писала: «Ценнейшими богатствами Латвии являются естественные источники топлива: леса и торфяные болота. На рубке деревьев нашли бы себе работу сотни безработных и был бы спасен от гниения сваленный лесной материал»(43).

По указанию Советского правительства Латвии уездные и волостные советы сразу же после установления советской власти приступили к лесозаготовкам. На лесозаготовках работали безработные батраки, которые получали такую же зарплату, как и рабочие. Они считались вольнонаемными рабочими и могли уйти с работы в любое время. Мобилизация на лесозаготовки в Латвии не производилась. Что касается подвоза леса к железнодорожным станциям и рекам, то на крестьян налагалась определенная гужевая повинность. В приказе Комиссариата Земледелия сказано: «Всем волостным Исполкомам обязать в принудительном порядке всех владельцев лошадей вывезти из леса такое количество дров, .какое выходит на одну лошадь в пределах волости. Пункты отправки леса укажет агент подотдела эксплуатации леса. Вознаграждение за работу выплачивается по ставкам, установленным Комиссариатом труда»(44).

Местные Советы в первую очередь обеспечили дровами почти на целый год свои предприятия и учреждения и менее энергично приступили к заготовке топлива для Риги и других городов, но, тем не менее, и для них, по сообщению эксплуатационного подотдела Комиссариата земледелия, уже к февралю месяцу было заготовлено 70000 куб. саженей дров, из них в местах, близких к Риге, — Рижском и Цесисском уездах — 19680 куб. саженей, а в самом отдаленном районе — в Латгалии — 16000 куб. саженей(45).

Несмотря на успешный ход лесозаготовок Рига не была полностью обеспечена дровами, и имели место, правда редко, случаи остановки фабрик на 1-2 дня из-за нехватки топлива. Так было, например, в феврале 1919 года. Перебои в снабжении Риги топливом частично были вызваны недостатком транспортных средств. Зимой невозможно было сплавлять лес по рекам, а транспорт был перегружен военными перевозками. В самой дровяной секции Рижского Совета работали чиновники немецкого времени, которые не экономили дрова и занимались саботажем. Жители Риги об этом сообщили Советскому правительству и Рижскому Совету.

Государственные цены на дрова были довольно высокими —150-250 рублей за кубическую сажень, но буржуазия, располагающая значительными средствами, запаслась дровами на продолжительное время. Заявления трудящихся своевременно обратили внимание Рижского Исполкома на работу дровяной секции и помогли предотвратить расхищение дров.

Советское правительство и Рижский Совет Рабочих депутатов сместили старых чиновников, засевших в дровяной секции, а дела замешанных в прямом саботаже и срыве снабжения топливом предприятий передали на рассмотрение Революционного Трибунала.

Советы проявили большую заботу о сохранении лесных богатств республики. Они выдавали разрешения учреждениям и предприятиям лишь на порубку засохшего леса. Деревенским жителям лес отпускался на строительство и ремонт зданий, а на топливо выдавался хворост.

Совет народного хозяйства Латвии уделил особое внимание торфяным богатствам республики, он выяснил их местонахождение, произвел их предварительный подсчет и разработал план торфодобычи на ближайшее время. Согласно этому плану, весной 1919 т. Комиссариат промышленности и уездные Советы приступили к торфоразработкам под Ригой, в Курземе, и около Двинска. На торфоразработках нашли работу многие безработные. Торфоразработки должны были обеспечить к осени топливом как предприятия, так и учреждения и жилые здания. Совет Народного хозяйства приступил к проектированию электростанций, которые работали бы на торфе.

Благодаря энергичной деятельности Советов и добросовестному труду рабочих на лесозаготовках и торфоразработках Советскому правительству Латвии на ближайшее время удалось разрешить проблему топлива.

Успехи Советского Правительства в области восстановления промышленности и повышения производительности труда были достигнуты благодаря тому, что рабочий класс оказал органам советской власти самую действенную помощь.

В Латвии, как и в Советской России, рабочие приветствовали национализацию промышленности и активно участвовали в возобновлении работы на бездействующих предприятиях. Очень часто сами рабочие являлись инициаторами организации новых промышленных заведений.

Рабочим вновь открытых и ранее действовавших предприятии приходилось работать в очень тяжелых условиях, т. к. оборудование было совершенно изношено, а машины очень часто собраны из негодных старых частей, которые постоянно ломались. Что касается самого сырья, то это в основном были различные обломки и отбросы, из которых трудно было сделать что-то новое. Рабочие, голодные и полураздетые, не жаловались на тяжелые условия труда, а старались давать такие же нормы выработки, какие они давали, работая сдельно на оборудованных новейшими для того времени машинами довоенных предприятиях.

Коммунистическая партия и Советское правительство Латвии руководствовались указанием Ленина о том, что «...производительность труда, это, в последнем счете, самое важное, самое главное для победы нового общественного строя»(46).

Они много внимания уделяли укреплению сознательной трудовой дисциплины и повышению производительности труда. Партийные ячейки на предприятиях, опираясь на кадровых рабочих, и профсоюзные организации добились того, что в Риге случаи прогулов и опозданий стали единичными. Бывали случаи, когда рабочие падали в обморок от истощения, но отказывались оставлять работу до следующей смены. В таких городах, как Рига и Двинск, сознательная трудовая дисциплина укоренилась очень быстро благодаря тому, что все восстановленные и вновь открытые предприятия комплектовались, главным образом, из кадровых рабочих, которые еще до революции были известны во всей России своей организованностью, дисциплинированностью и сознательностью. Рабочие Латвии всей душой были преданы Советской власти, в ней они видели свое спасение, свое будущее и ради нее готовы были идти на любые лишения и жертвы. Годы немецкой оккупации и хозяйничанья национальной буржуазии привели к массовому разорению крестьян, но лишь незначительная часть их поступила рабочими на заводы и фабрики. Партийные ячейки и рабочие коллективы сумели подчинить их своему влиянию. Обстановка на заводах и фабриках была такая, что рабочие не терпели разгильдяев и лентяев и создавали для них такие условия, что они сами вынуждены были либо уйти с предприятия, либо подчиниться общей дисциплине.

Вследствие этого в Латвии вопрос о сдельной зарплате не стоял так остро, как в других республиках, и профсоюзные организации при выработке тарифов от расценок на сдельную работу отказались.

В апреле первый раз за время существования Советской власти отдел статистики провел учет производительности труда. Тов. Стучка о результатах этого учета говорит следующее: «Произведенная в апреле анкета дала интересные сведения, по которым на половине заводов и фабрик производительность незначительно упала, процентов на 20-25, на других осталась прежняя, но на некоторых даже повысилась. И это в то время, когда рабочий класс буквально голодал, не получая месяцами ни одного фунта хлеба»(47).

Снижение производительности труда, которое имело место на некоторых заводах, связано не с упадком дисциплины, а с простоями машин и непроизводительной тратой времени на ремонт станков, инвентаря, отбор сырья.

Почти все фабрики и заводы испытывали острый недостаток в смазочных материалах и в приводных ремнях. Приводные ремни действовали лишь благодаря тому, что рабочие тратили много времени и проявляли большое терпение, постоянно их сшивая и чиня в местах разрыва, которых становилось все больше и больше. Рабочие проявляли большую изобретательность в изготовлении смазочных масел, которые на каждом предприятии изготовлялись по особому рецепту, исходя из того, какими веществами располагало то или иное предприятие, и несмотря на их низкое качество, все таки они предотвратили остановку предприятий. В каких условиях приходилось работать рабочим, свидетельствуют отчеты председателей уездных Советов. Например в отчете председателя Екабпилского УИК, об условиях работы на Бирзенском лесопильном заводе сказано следующее:

«После получения необходимых материалов и оборудования в конце февраля завод начал функционировать. Рвались ремни и рвутся теперь. За день распиливается 50-60 бревен 20-й длины и различной толщины. При распилке создаются большие трудности, т. к. распиливаемые бревна подвозятся с 9-го лесного эксплуатационного участка, которые или полны гвоздей, или осколков снарядов и гранат. Рабочие их тщательно осматривают, но, тем не менее, был случай, когда пила сломала зубья. Мешает и то, что отсутствуют смазочные масла и вместо них используются жировые смеси, от которых часто загораются пилы(48).

В подобных условиях приходилось работать почти всем предприятиям того времени, и поэтому можно только удивляться тому, что рабочие большинства предприятий сумели сохранить прежнюю производительность труда. Кроме того, рабочий, проработав 8 часов на заводе, был занят затем на общественной работе: рабочая молодежь после работы проходила военное обучение, несла службу в рабочей милиции. В прифронтовых районах рабочие, отработав смену, несли охрану города и сражались с прервавшимися белогвардейскими отрядами.

Но наряду с сознательными рабочими, которые все силы отдавали на восстановление промышленности и показывали образцы социалистического отношения к труду, были и такие, которые уходили с работы, если они не обеспечивались хотя бы минимальным количеством продовольствия. Среди промышленных рабочих они встречались редко.

Зато в сельских местностях такие случаи имели место. В этом оказалась и слабая работа профсоюзов и меньшая сознательность, организованность и дисциплинированность поденных рабочих. Много жалоб имеется на лесорубов, которые по своему социальному положению были или батраки или разорившиеся во время войны крестьяне.

Многие волостные Советы по своей инициативе стали вводить сдельную работу и нормы выработки. Например, на заседании Исполкома Лиелеесавской волости: «Лесничий П. Сообщил следующее: «3 дня работали 85 рабочих, которые вырубили 33 кубических сажен дров длиной в 6 дюймов, 7,5 саженей ножного хвороста и 20 саженей хвороста из сучьев. Заслушав его сообщение Совет нашел, что мало сработано и решил ввести трудовую дисциплину, т. е. что каждый рабочий должен вырубить 1/2 сажени дров и 1/2 сажени хворосту или 1 сажень мелкого хворосту, причем хворост длиной в 4 сажени разрубить пополам»(49).

Таким образом, не только КПЛ, но и местные Советы вели борьбу за высокую производительность труда. В марте и апреле месяце уже все уезды перешли на сдельную оплату поденных рабочих и требовали от них выполнения норм выработки.

Ленин говорил: «Капитализм может быть окончательно побежден и будет окончательно побежден тем, что социализм создает новую, гораздо более высокую производительность труда. Это — дело очень трудное и очень долгое, но оно начато, вот в чем самое главное»(50).

Руководствуясь указаниями Коммунистической партии и В. И. Ленина, рабочие Латвии по примеру рабочих России уже в 1919 году в условиях войны и голода закладывали основы высокой производительности труда и тем самым создавали условия для победы социализма над капитализмом.

Советское правительство за несколько месяцев своего существования много сделало в области восстановления и строительства промышленных и жилых зданий, мостов, дорог.

Пред. Советского Правительства Латвии тов. Стучка писал: «Перед нами была одна сплошная пустошь, которую необходимо было восстановить. Восстановить в новом и как мы полагали, в лучшем виде. Естественно, что у нас образовался особый Комиссариат строительства, своего рода крошечный Комгосор»(51).

В Комиссариате строительства и общественных работ были сконцентрированы все лучшие технические силы, которые должны были планировать строительные и восстановительные работы и руководить самим строительством.

Комиссариат строительства подразделялся на отделы:

1) отдел строительства железных и шоссейных дорог;

2) отдел строительства водных дорог;

3) отдел строительства санитарных зданий;

4) отдел строительства общественных и частных зданий.

Комиссариат строительства разработал проект строительства водных, железных, шоссейных дорог и восстановления новых зданий и поселков в Курземе. Крупные строительные работы должны были начаться летом, а до этого велась подготовительная работа и восстанавливались предприятия, которые выпускали строительные материалы. Большую заботу местные Советы проявляли в отношении сохранения имеющегося строительного материала. Например, Рамульский Совет постановил: «Доски и планки, находящиеся в лесу имения, вывезти из леса и подвезти к имению, т. к. иначе они могут испортиться, обязательно их переложить, а грани остругать»(52).

Одновременно с заготовкой дров производилась заготовка лесного строительного материала и перевозка его к месту предлагаемых строительств. Например, секция эксплуатации леса Рижского отдела земледелия в отчете за март месяц писала, что она «большей частью занималась заготовкой и вывозкой дров и строительного материала для зданий, железных дорог, телефонных столбов и т. д. Собираются соответствующие сведения и вырабатывается проект о доставке 150 000 бревен деревообделочной фабрике Юглы. Производственному Союзу рыбаков отведены несколько сот бревен для постройки лодок»(53).

Уездные строительные отделы собирали точные сведения от учреждений и частных лиц о предполагаемых новостройках, ремонтных работах и количестве необходимого для них материала.

К ремонту зданий и восстановлению (корпусов разрушенных предприятий Комиссариат строительства приступил с первых дней установления Советской власти. Размах восстановительных работ был таков, что уже в марте, несмотря на безработицу, во всех уездах и в самой Риге не хватало строительных рабочих и Советы вынуждены были запретить принимать на другие работы (например, в милицию) — каменщиков, плотников, столяров и др. Комиссариат строительства и уездные строительные отделы предупреждали, что они в первую очередь будут принимать заявки на строительные работы от совхозов и государственных учреждений, а крестьяне в 1919 году должны заняться сами ремонтом своих зданий.

Уездные Советы оказали большую помощь строительным материалом единоличным крестьянским хозяйством, при чем беднейшим из них строительный материал отпускался по пониженным ценам.

Успех восстановления промышленности и сельского хозяйства, а также снабжение и переброска войск целиком зависели от работы транспорта. В. И. Ленин неоднократно указывал на то, что нельзя укрепить связь между городом и деревней и строить социализм, не наладив работу транспорта, «...ибо железные дороги — это гвоздь, это одно из проявлений самой яркой связи между городом и деревней, между промышленностью и земледелием, на которой основывается целиком социализм. Чтобы соединить это для планомерной деятельности в интересах всего населения, нужны железные дороги»(54).

В Латвии имелась значительная сеть железных дорог (около 2800 км), жел. дорожные линии соединяли Ригу, портовые и другие города Латвии с промышленными центрами России. Кроме того, реки Латвии были судоходны на протяжении 535 км. В Латвии имелись телеграфные и телефонные линии. Белогвардейцы и немецкие оккупанты, отступая, основательно попортили средства транспорта и связи. Председатель Советского Правительства Латвии П. Стучка писал: «Когда мы пришли в Латвию, мы нашли жалкие остатки средств сообщения. Закрыты и эвакуированы были еще в 1915 г. вагоноремонтные заводы и все железнодорожные мастерские. Дороги и прочие средства снабжения, уходящие немцы самым беспощадным образом портили: взрывали моста и полотна железных дорог, перерезали телеграфные и телефонные провода, рубили систематически (через каждые 5 верст) телеграфные столбы и т. д. Нам пришлось даже пригрозить Германии репрессиями по отношению к ее пленным, если они будут продолжать эти бесчинства. Конечно, тщетно»(55).

На I Съезде Советов объединенной Латвии был создан Комиссариат связи, который руководил через свои отделы всеми средствами сообщения и связью: железными дорогами, водными путями, автогужевым сообщением, почтой, телеграфом и телефоном. Комиссариат связи работал в тесном контакте с Комиссариатом строительства, т. к. наряду с организационной работой приходилось восстанавливать разрушенные дороги и мосты, строить новые линии для переброски войск и продовольствия к линии фронта.

С помощью воинских частей уже в первые дни были восстановлены телеграфные и телефонные линии, соединяющие волости с уездными центрами, а последние — с Ригой и крупнейшими городами центральной России.

Наряду с работой местных Советов по восстановлению средств связи Комиссариат связи создал специальные колонны работников связи, «которые восстанавливали главнейшие телефонные и телеграфные линии и помогали тем уездам, которые сами не были в состоянии это сделать. Например: на восстановлении линии Рига — Даугавпилс работали 5 колонн и Рига — Тукумс — Вентспилс — 2 колонны.

К 10 февраля телеграфная и телефонная связь была полностью восстановлена, а к марту месяцу телефонно-телеграфная связь была так хорошо налажена, что некоторые телеграфные линии стали принимать и частные телеграммы. Была установлена регулярная почтовая связь с самыми отдаленными волостями, куда систематически доставлялись газеты и корреспонденция. В Риге была восстановлена радиостанция, которая, при незначительном количестве работников, работала весьма интенсивно.

На уездные и волостные Советы Комиссариатом связи было возложено приведение в порядок земляных дорог, за что местные Советы взялись весьма энергично, так как помимо общегосударственных интересов они были заинтересованы в устройстве дорог, для улучшения сообщения между волостями, уездами и центром. Воронки на дорогах были засыпаны, участки дорог расчищены от завалов, болотистые засыпаны щебнем, сами дороги засыпаны песком, по краям утыканы елочками. Комиссариат строительства в апреле приступил к ремонту шоссейной дороги Рига — Псков, к которой крестьяне стали подвозить камни.

Белогвардейцы, отступая, взорвали 14 железнодорожных мостов и множество мелких мостов. Простые деревянные мосты восстанавливались местными Советами. Для восстановления железнодорожных мостов и мостов через крупные реки были созданы две строительные колонны, в помощь которым местные Советы мобилизовали крестьян для подвозки необходимого строительного материала.

Колонны рабочих часто восстанавливали мосты под огнем противника. Напр. 22/XII-18г. белогвардейцы обстреляли из пулеметов, бомбометов и орудий рабочих, восстанавливавших мост через реку Берзене(56). 28/XII-18г. неприятельский самолет сбросил бомбы и ранил нескольких рабочих, восстанавливавших мост через реку Персе(57).

Несмотря на трудности военного времени восстановительные работы продолжались весьма успешно. К середине февраля строительные колонны восстановили мосты через Лиелупе у Елгавы, построили понтонный мост у Булдури, восстановили мост по Елгавско-Тукумской ж-д на реке Свете и ряд других более мелких мостов. В марте строительные колонны приступили к строительству мостов у Добеле и Двинска.

Рижский уездный строительный отдел выработал проект постройки мостов через реки Гаую и Огpe и приступил к подготовительным работам, чтобы как только вода спадет, начать саму постройку.

Оккупанты отступая, взорвали не только мосты, но где уcпели, затопили и паромы, в связи с чем в некоторых местах и их пришлось устраивать заново.

Большую работу Комиссариат строительства и уездные Советы проделали по восстановлению железнодорожного полотна, которое во многих местах было взорвано. В первую очередь восстанавливались железнодорожные линии необходимые для нужд фронта. На участках, которые были необходимы для военных перевозок узкоколейные дороги перешивались.

К 10 февраля Комиссариат Строительства восстановил для военных целей железную дорогу Рамоцка — Пыталова, на линии которой приходилось строить новые мосты, ремонтировать взорванные и саму дорожную линию во многих местах восстанавливать.

В некоторых уездах местные Советы своими силами приступили к восстановлению железнодорожных линий. Так было, например, в Екабпилсском уезде, где еще в начале войны была начата постройка железной дороги для снабжения русской армии. Во время оккупации немецкие власти хотели продолжить строительство в военно-стратегических целях и для этого согнали батраков окрестных сел, но те разбежались и строительство не двигалось с места. Сразу же после установления Советской власти Екабпилсский уездный Совет по указанию Латвийской армейской группы приступил к постройке этого участка. 150 батраков изъявили желание работать на постройке железной дороги для нужд фронта. У Совета не было денег, но доверие к нему было так сильно, что рабочие согласились ждать зарплату до того времени, как Совет снесется с Советским правительством и получит деньги.

К началу марта построенный в 1915 г. участок ж.-д. Был очищен от снега и отремонтирован. Отремонтированы были также станции и на восстановленном участке стали курсировать воинские эшелоны. К началу апреля 1919 г. дорога была отстроена и движение поездов происходило на линии длиною в 267 км.

13 марта Екабпилсский Совет приступил к строительству узкоколейной железной дороги Екабпилс — Каши. Эта дорога строилась для подвозки заготовленных дров к железнодорожной линии Рига — Екабпилс.

Благодаря трудовому героизму рабочих, восстановительные работы на железных дорогах в марте месяце близились к концу, и Комиссариат Строительства и Связи приступил к составлению проектов строительства более значительных железнодорожных линий, которые должны были соединить Латвию с центральными губерниями России. Напр. в феврале 1919 г. Комиссариат Строительства и Общественных работ рассмотрел и утвердил проект строительства железнодорожной линии Рига — Нижний Новгород и послал его на рассмотрение и утверждение ВСНХ.

Железнодорожные линии были восстановлены в очень короткие сроки. Что же касается подвижного состава, то для его восстановления в довоенном объеме были необходимы паровозостроительные и вагоностроительные заводы, которых в Латвии не было. Немногие заводы РСФСР не могли удовлетворить все возрастающие потребности транспорта в подвижном составе.

Благодаря тому, что одновременно с наступлением Красной Армии в тылу у белых происходили победоносные восстания рабочих, Красной Армии и восставшим рабочим удалось захватить много вагонов и несколько паровозов. Так при взятии станции Вецгулбене были захвачены 25 паровозов(58).При взятии ст. Опсе на Двинском направлении — 8 паровозов и 85 вагонов(59). Все же многие вагоны и локомотивы были уведены немецкими машинистами в Лиепаю, многие были испорчены.

Всего в феврале м-цев Латвии имелось 220 паровозов. Из них исправными были 79, которые находились в непрерывном движении, обслуживая нужды фронта и тыла и поддерживая сообщение с Советской Россией.

Сразу же после установления Советской власти были восстановлены железнодорожные мастерские в Двинске и Риге. Двинская железнодорожная мастерская производила капитальный ремонт, Рижская — мелкий текущий ремонт. 63% всех паровозов нуждались в неотложном ремонте. В феврале был начат капитальный и сложный ремонт 26 паровозов и текущий ремонт 39 паровозов, в то же самое время 85 паровозов стояли в ожидании ремонта. Текущий ремонт удалось закончить довольно быстро, и уже в марте и апреле стали функционировать около 80 отремонтированных паровозов. Капитальный ремонт многих паровозов был закончен лишь к лету. Благодаря самоотверженному труду рабочих ремонтных мастерских уже весной улучшилось положение на транспорте в Латвии. В марте транспорт был в состоянии обслужить нужды на фронте и во время весеннего наступления белых произвести своевременную эвакуацию прифронтовых городов.

Водные пути находились в ведении Управления водного транспорта Латвии, который свою деятельность начал с учета всех имеющихся судов и лодок и распределения между ними перевозок. Пароходы и баржи были заняты, главным образом, перевозкой войск и снаряжения в Елгаву и другие прифронтовые районы. Несколько пароходов были переданы секции рыбаков для перевозки рыбы. Было организовано пассажирское сообщение Рига — Болдерая и Рига — Елгава. Большинство пароходиков и барж требовали неотложного ремонта. 40 из них еще в январе были сданы в ремонт на национализированные судоремонтные мастерские Страуха и Аугсбурга. К началу февраля 20 из них были отремонтированы. Технический отдел приступил к ремонту барж и паромов, которые были из воды подняты на площадь Лодера в Милгрависе и на Портовую плотину, где их осмотрели специалисты, а затем был произведен необходимый ремонт. Ремонтные работы развернулись в широких масштабах. Комиссариат промышленности запроектировал устройство новых судоремонтных мастерских на площади Биржевого комитета на Кипсала. Рабочие речного транспорта даже подняли затонувший немецкий миноносец, и в мае его ремонт был почти что закончен.

Ввиду того, что пароходы находились беспрерывно в плавании днем и ночью, невозможно было содержать в надлежащем порядке машины и котельную арматуру и своевременно производить текущий ремонт, но приходилось с этим мириться, т. к. железнодорожный транспорт был перегружен до максимума и не мог взять на себе дополнительные перевозки.

Специалисты Управления водных дорог осмотрели разрушенные плотины и приступили к восстановлению Двинской и Портовой плотины. Комиссариат Строительства пересмотрел составленный накануне войны проект канала Рига — Херсон (канал, соединяющий Западную Двину с Черным морем). Внес в нем некоторые изменения и в начале февраля направил на рассмотрение ВСНХ, который его утвердил. Было решено совместно с Комиссариатом Государственных Сооружений РСФСР в недалеком будущем приступить к его осуществлению.

Выше изложенные факты свидетельствуют о том, что несмотря на кратковременность существования Советской власти в Латвии в 1919 г. руководимый Коммунистической партией рабочий класс проделал большую работу по восстановлению и социалистическому строительству промышленности и транспорта.

Значительную помощь Советской Латвии оказали РСФСР и УССР, которые помогли ей продовольствием, деньгами и сырьем. Коммунистическая партия Латвии и Советское Правительство, как в строительстве промышленности и транспорта, так и в других вопросах, руководствовалось опытом РСФСР, указаниями В. И. Ленина и решениями съездов и пленумов КП(б)Р.

Восстановление народного хозяйства и социалистическое строительство в Латвии в 1919 г. происходило в тесном контакте с ВСНХ и СНК РСФСР. Несмотря на то, что Латвия была независимой Советской Республикой, КПЛ и рабочий класс Латвии не мыслили ее политической и экономической жизни иначе, как в тесном объединении с другими Советскими Республиками. В резолюции VI съезда КПЛ сказано: «До тех пор, когда ССРЛ войдет в Союз Советов Коммунистического Интернационала, состоять в теснейших политических и экономических сношениях, как с РСФСР, так и с Литвой, Белоруссией, Эстонией, Украиной и другими Советскими Республиками»(60).

О стремлении трудящихся Латвии »к тесному сближению с другими Советскими Республиками свидетельствуют и факты из мероприятий, проводимых в области экономики. Например, при планировании той или иной отрасли промышленности, сельского хозяйства и др., учитывались не только интересы и экономические возможности ССРЛ, но и других Советских Республик. Наиболее крупными новостройками, запланированными весной 1919 г. были: ж.-д. магистраль Рига— Нижний Новгород и канал Даугава — Черное море. Эти новостройки свидетельствуют о том, что экономическая жизнь Латвии должна была быть тесно связана с жизнью РСФСР и УССР. Эта тенденция к единой экономической жизни с другими Советскими Республиками видна и в деятельности местных Советов и рабочих коллективов, которые при планировании производства своего уезда или предприятия, руководствовались не только интересами ССРЛ, но и интересами других Советских Республик.

Восстановление и социалистическое строительство промышленности, транспорта и сельского хозяйства в Советской Латвии происходили в условиях непрерывной, ожесточенной классовой борьбы с силами внутренней и внешней контрреволюции. Уже в марте месяце ССРЛ была окружена с 3-х сторон вдвое превосходящими силами империалистов Антанты, которые готовились отрезать ее от Советской России. Все основные силы были брошены на фронт, главное внимание Коммунистической Партии и Советского Правительства Латвии было направлено на борьбу с врагом, но ни на один день не прекращалась та большая, созидательная работа, которая была начата пролетариатом Латвии в первые дни установления Советской власти. Она оборвалась лишь с победой контрреволюции.

1) П. Стучка,«Пять месяцев Социалистической Советской Латвии», ч. 11, изд-во ЦК КПЛ, 1921 г., стр. 35.

2) СДЛК с VI съезда (1-емарта 1919 г.) стала именоваться Коммунистической Партией Латвии.

3) 25 лет ЛКП , изд-во«Прометей», 1929 г., стр. 434.

4) П. Стучка,«Пять месяцев Социалистической Советской Латвии» ч.II,стр. 9.

5) В. И. Ленин, Соч., т. 28, стр. 326.

6) Известия Социалистич. Советского Правительства Латвии. № 25, 1919 г.

7) П. Стучка, «Пять месяцев Социалистической Советской Латвии», ч. II, стр. 33.

8) «Циня», 5 января 1919 г.

9) «Известия ВЦИК» 3 4/I — 19 г.

10) ЦГАОР ф.1318, оп. 1, е. х. 157, л. 10.

11) ЦГАОР ф. 1318, оп. 1, е. х. 1393, л. 25.

12) П. Стучка, «Пять месяцев Соц. Сов. Латвии», ч. I, стр. 79.

13) ЦГАОР ф. 1318, оп. 1, е.х. 98 л. 26.

14) «Известия Соц. Сов. Правительства Латвии» № 28, 1919 г.

15) «Циня» № 2 , 1919 г.

16) B. И. Ленин, Соч., т. XXII, стр. 449.

17) ЦГА МВД ЛССР. ф. Цесисского уезда, д. № 6. ПРИМЕЧАНИЕ: ссылки на материалы ЦГА МВД ЛССР даются по состоянию архивных фондов на 1949 г.

18) ЦГА МВД ЛССР. ф. Валмиерского уезда, д.№ 2.

19) ЦГА МВД ЛССР. ф. Екабпилсского уезда, д. № 8.

20) «Валмиерас билетенс» № 11, 1919 г.

21) ЦГА МВД ЛССР. ф. Екабпилского уезда, д. № 5, л. 54

22) ЦГА МВД ЛССР. ф. Екабпилского уезда, д. №5, л. 56.

23) ЦГА МВД ЛССР. ф. Екабпилского уезда, д. № 5, стр. 60.

24) «Циня» № 35, 1919 г.

25) «Сарканайс Карогс»№40, 1919 г.

26) Там же.

27) Там же.

28) «Известия ВЦИК» № 72, 6/IV — 1919 г.

29) ЦГА МВД ЛССР. Фонд Екабпилского уезда, д. № 5.

30) «Циня» № 105, 1919 г.

31) Там же.

32) ЦГА МВД ЛССР, ф. Екабпилского уезда, д. № 5.

33) «Циня»№13, 1919 г.

34) Там же.

35) Там же, № 19.

36) ЦГА МВД ЛССР. ф. Рижского уезда, д. № 10, стр. 2.

37) «Циня» № 32, 1919 г.

38) «Известия ВЦИК» № 72, 3 апреля 1919 г.

39) «Валмиерас Билетенс» № 15, 1919 г.

40) «Валмиерас Билетенс» № 12, 1919 г.

41) «Цесу Зиньотайс» № 8, 1919 г.

42) ЦГА МВД ЛССР, ф. Рижского уезда, д. № 24, стр. 3.

43) «Циня» № 17,1919 г.

44) ЦГА МВД ЛССР, ф. Екабпилсского уезда, д. № 5.

45) Там же, ф. Рижского уезда, д.№37, стр. 40.

46) В. И. Ленин, Соч., т.29, стр. 394.

47) П. Стучка, «Пять месяцев Социалистической Сов. Латвии», стр. 80.

48) ЦГА МВД ЛССР, ф. Екабпилсского уезда, д. № 5 и др.

49) ЦГА МВД ЛССР, ф. Екабпилсского уезда, д. № 3, стр. 84.

50) В. И. Ленин, Соч. т. 29, стр. 394.

51) П. Стучка, «Пять месяцев Социалистической Советской Латвии», стр. 80.

52) ЦГА МВД ЛССР, ф. Цесисского уезда, д. № 46,

53) ЦГА МВД ЛССР, ф. Рижского уезда, д. №37, стр. 43.

54) В. И. Ленин, Соч., т. 27, стр. 277.

55) П. Стучка, «Пять месяцев Социалистической Советской Латвии». Изд-воКПЛ 1919г., стр. 137.

56) ЦГА КА ф. 6, оп. 4, е. х. 36, л. 159.

57) ЦГА КА ф. 6, оп. 4, е. х. 81, л. 30.

58) ЦГА КА ф. 6, оп. 3, е. х. 136, л. 58.

59) ЦГА КА ф. 6, оп. 3, е. х. 136, л. 54.

60) П. Стучка, «Пять месяцев Соц. Сов. Латвии», ч. II, стр. 27.

<...>

Россия нам очень помогает. Наша беда, отмечает тов Эйхе*, в том, что нет точных статистических данных о Латвии, что очень важно для обоснования наших требований и справедливого распределения запасов. Все же для начала обещаю следующее: 60 вагонов зерна, 2 вагона (около 2 млн. аршин) мануфактуры, 5 вагонов спичек, 10 цистерн керосина, 2 вагона табака, 30 вагонов сахара, 60 вагонов соли, а также сети и другие рыболовные принадлежности. Зерно и соль погружены и находятся в пути. Кроме того, Комиссариату продовольствия Латвии дано право закупать в Полтавской губ. ненормированные продукты, к которым относятся мясо, жиры, колбасы, масло и др.

А из Латвии Украина хочет получить в обмен канцелярские принадлежности, мебель и необходимые для внутренней отделки и крепления шахт лесоматериалы.

Из изложенного следует, что Украина может дать очень многое, но для того чтобы все это получить, необходимо позаботиться об эквиваленте, а также не жалеть своих сил и энергии, которые так необходимы для вывоза с Украины определенной части продовольствия и товаров. 

Не могу не отметить, что Комиссариат продовольствия Латвии уже отправил нескольких агентов-скупщиков, а на днях на Украину снова выехал комиссар продовольствия вместе с целым штатом сотрудников.

________

* Комиссар по делам продовольствия.

** Журнал „Darbs un Maize” („Работа и хлеб”), из которого частично воспроизведена статья, издавался в Риге Комиссариатом продовольствия Советской Латвии. Вышло два номера в феврале 1919 г.

Хлеб и сахар для Риги уже в пути!

От комиссара по делам продовольствия Эйхе получена из Дриссы следующая телеграмма, датированная 1 марта и адресованная Комиссариату продовольствия в Риге:

„В качестве специальной помощи я получил 10 вагонов. Из Москвы я отправил 24 вагона с нашим провожатым. На заседании коллегии Наркомпрода было решено включить Латвию в план регулярного снабжения хлебом с Украины. В качестве базы я предлагаю Даугавпилс. В Москве остается представитель для ускорения отправки необходимых продуктов питания”.

Из другой телеграммы от члена Народного комиссариата продовольствия Полоцкого из Конотопа (Украина) следует, что 20 вагонов с сахаром для Риги уже в пути.

_______ 

Ежедневная газета „Die Rotē Fahne” („Красное знамя”) - орган ЦК СДЛ (с марта 1919 г - КПЛ), выходила в Риге с середины января по 20 мая 1919 г., предназначалась для проживавших в Латвии немецких рабочих. Её название подчеркивало солидарность коммунистов Латвии с Коммунистической партией Германии, центральный орган которой носил аналогичное название. Газета распространялась также среди немецких солдат-интернационалистов, служивших в рядах Армии Советской Латвии.