Жилищные условия в дореволюционной России

В антисоветской пропаганде, очернении советского периода истории, широко распространённой в современной России, значительное место занимает тема различных сторон жизни и быта советских граждан. Здесь и пресловутые дефицит и очереди в магазинах, «колбасные электрички», уравниловка в зарплате и, конечно же, коммунальные квартиры. Редкий современный фильм о советском времени обходится без показа коммуналки, в которой её обитатели, как правило, только и делают, что пьют и шпионят друг за другом. Повсеместно распространены «глубокомысленные» фразы о коммуналках как «уникальном порождении социализма» (?), квартирном вопросе, который, «как известно, испортил советских людей» (???)[i]. В общем, молодому поколению постоянно вбивается в голову мысль о маргинальности советского образа жизни, а коммунальные жилищные условия представляются типичным и характерным явлением социализма.

В таком усечённом виде за кадром остаются причины и исторические условия, которые предопределили наличие коммунального жилья, а также титаническая работа партийного и государственного руководства, всех советских людей по восстановлению жилищного фонда страны после Первой мировой войны, революции, гражданской войны и интервенции, Великой Отечественной войны. Специально замалчивается недругами социализма размер ущерба, который нанесли стране немецко-фашистские захватчики и их пособники из Финляндии, Венгрии, Румынии, Хорватии, Италии, Словакии, Испании и др. европейских стран. Что касается жилого фонда страны, то его потери в годы Великой Отечественной войны можно представить лишь приблизительно. Известно, что фашистами было разрушено и уничтожено 1710 городов и рабочих посёлков, более 7000 сёл и деревень, 6 млн. зданий, в результате чего 25 млн. человек были лишены своего крова[ii]. Что могло предоставить людям после таких разрушений советское правительство? Каждой семье дом с мезонином и палисадником? Или бросить всех, потерявших жильё на произвол судьбы? Нет, советское партийно-государственное руководство приняло решение восстанавливать старое и строить новое жильё. Трудно поверить, но, например, в Сталинградской области, которая потеряла 90% жилого фонда (Сталинградская битва завершилась 2 февраля 1943 г. – В.К.), уже к 1 декабря 1943 г. было введено в строй 20 812 домов (больше половины в Сталинграде), в которых было расселено 149 844 чел.[iii] После войны предпринимались усилия и по возведению индивидуальных жилых домов с помощью ссуды (кредита) со стороны государства под 1-2% и за счёт средств самих граждан. Для этой цели были задействованы даже репарационные ресурсы и труд заключённых[iv]. При этом, конечно же, в городах для ускоренного решения жилищной проблемы, строилось в первую очередь коммунальное жильё.

Забавно, но такие вопросы не ставят перед собой отдельные современные умники, на всех углах кричащие о советских коммуналках. И это при том, что современные власти, спустя почти 30 лет после разрушения СССР, в мирных условиях не могут обеспечить положенным жильём даже несколько тысяч ветеранов Великой Отечественной войны, не говоря уже о миллионах других российских граждан. Не ставят они вопроса и о том в каких жилищных условиях пребывали трудящиеся России до Октябрьской революции. А ведь без этого трудно понять, как и почему именно так строилась жилищная политика в СССР.

Мы попытаемся восполнить данный пробел. В серии наших публикаций будет представлена небольшая зарисовка жилищных условий в царской России. Это картина, которая нарисована учёными и специалистами советского и постсоветского периодов истории, сведения, представленные на страницах научных изданий, воспоминаний и мемуаров. Выводы мы предоставляем сделать самим читателям.

За 25 лет московское население, считая пригороды, выросло более чем в два раза. В 1892 г. в Москве было около 911,8 тыс. жителей (в 1902 г. – около 1174,7 тыс.), а в начале 1917 г. – 2017,1 тыс.

Главная масса «самодеятельного» населения (в статистике под «самодеятельным» населением понимаются лица, имеющие самостоятельный доход) принадлежало к лицам, продающим свой труд. На первом месте среди них были рабочие. По сведениям 1902 г. общее число пролетарского и полупролетарского населения составляло около 372,6 тыс. человек. Основная масса москвичей проживала внутри городской черты, на пригороды приходилось 15 проц. Общего московского населения.

Район Марьиной рощи, Пресни и окраины Замоскворечья были плотно населены самыми бедными слоями трудящихся с нищенскими заработками, занятых на мелких предприятиях или на случайных работах. Основная масса фабрично-заводских рабочих проживала в пригородах, а также заполняла кольцо между Садовыми улицами и городской границей. Эти же районы были местом жительства многочисленных московских ремесленников и рабочих мелких промышленных заведений (С. 13-33).

В №42 за 1905 г. «Русские ведомости» констатировали: «Из всех коечно-каморочных квартир Москвы 70,2 проц. Настолько переполнены, что на каждого человека приходится менее 1 куб. сажени, следовательно, население в них поставлено в условия, прямо сокращающие человеческую жизнь». «Лошади на конюшне лучше», - говорили рабочие о своей жизни» (С. 64)

Двух- и трехэтажные дома вокруг площади все полны такими ночлежками, в которых ночевало и ютилось до десяти тысяч человек. Эти дома приносили огромный барыш домовладельцам. Каждый ночлежник платил пятак за ночь, а «номера» ходили по двугривенному. Под нижними нарами, поднятыми на аршин от пола, были логовища на двоих; они разделялись повешенной рогожей. Пространство в аршин высоты и полтора аршина ширины между двумя рогожами и есть «нумер», где люди ночевали без всякой подстилки, вроде собственных отрепьев… (С. 27).

В лабиринте коридоров и переходов на кривых полуразрушенных лестницах, ведущих в ночлежки всех этажей не было никакого освещения. Никакая власть не смела всунуться в эти мрачные бездны (С. 28).  

Дома Хитровского рынка были разделены на квартиры – или в одну большую, или в две-три комнаты, с нарами, иногда двухэтажными, где ночевали бездомники без различия пола и возраста. В углу комнаты – каморка из тонких досок, в то просто ситцевая занавеска, за которой помещаются хозяин с женой. Это всегда какой-нибудь «пройти свет» из отставных солдат или крестьян, но всегда с «чистым» паспортом, так как иначе нельзя получить право быть съемщиком квартиры. Съемщик никогда не бывал одиноким, всегда вдвоем с женой и никогда – с законной. Законных жен съемщики оставляли в деревне, а здесь заводили сожительниц, аборигенок Хитровки, нередко беспаспортных…

У каждого съемщика своя публика: у кого грабители, у кого воры, у кого «рвань коричневая», у кого просто нищая братия. Где нищие, там и дети – будущие каторжники (С. 48).

За более чем 50 лет своего существования Городская дума доказала полное бессилие в решении вопросов городского хозяйства. Застройка велась стихийно. Свыше 50 проц. Составляли одно и двухэтажные дома, более 70 проц. Домов были деревянными.   

В центре, где жила буржуазия, дворянство, чиновники, были лучшие улицы города. За Садовым кольцом располагались рабочие окраины. В нищете и грязи ютилась городская беднота. Страшными язвами старой Москвы были трущобы: Хитров рынок, Драчевка, Зарядье, Ржанова крепость и др. (С. 8).  

В начале ХХ в. весь жилой фонд Москвы составлял менее 12 млн. кв. м. жилой площади, причем большая его половина состояла из одноэтажных строений, лишенных самого элементарного благоустройства. К газовой сети было присоединено только 3 проц. Квартир, водопроводом пользовались четыре человека из десяти. Слабо развитая водопроводная сеть то и дело выходила из строя.  Улицы рабочих предместий по вечерам тонули во мраке – электричество было для них недоступной роскошью, привилегией центра города. (С. 4).

[i] См.: Чагадаева О. Коммуналка. Она была и горестью, и счастьем, и судьбой для миллионов советских людей // Родина. 2020. 1 апреля. Эл. ресурс: https://rg.ru/2020/04/08/legendy-rodiny-kommunalka-i-gore-i-schaste-i-sudba-dlia-millionov.html. Дата обращения: 09.08.2020.

[ii] См.: Преступные цели гитлеровской Германии в войне против Советского Союза: Документы и материалы /Под ред. и с предисл. П.А. Жилина. – Москва: Воениздат, 1987. – С. 13.

[iii] См.: Очерки истории Волгоградской организации КПСС. – Волгоград: Нижне-Волжское книжное издательство, 1977. – С. 373.

[iv] См.: Ипотека по-сталински // Назад в СССР. Эл. ресурс: https://back-in-ussr.com/2017/05/ipoteka-po-stalinski_2.html Дата обращения: 09.08.2020.