Судебные процессы и казнь военных преступников: фашистов и их пособников в 1943 — 1946 гг.
Возмездие стало настигать военных преступников и коллаборантов на территории СССР уже с 1943 года.
Казнь военных преступников на Украине в январе 1946 года.
С 17 по 28 января 1946 г. в Киевском доме офицеров Красной Армии состоялось заседание военного трибунала Киевского военного округа, во время которого было рассмотрено большое уголовное дело о злодеяниях немецко-фашистских захватчиков на территории Украины.
Перед судом предстали 15 человек, которые во время Второй мировой войны в составе немецкой армии и коллаборационистских формирований оккупационного режима на временно захваченной украинской земле совершили неслыханные преступления против мира и человечности.
Перед судом военного трибунала Киевского военного округа предстали:
Шеер Пауль — генерал-лейтенант полиции, бывший начальник охранной полиции и жандармерии Киевской и Полтавской областей;
Буркхардт Карл — генерал-лейтенант полиции, бывший комендант тыла 6-й армии на территории Сталинской (ныне Донецкой) и Днепропетровской областей;
Фон-Чаммер унд Остен Эккардт Ганс — генерал-майор, бывший командир 213-й охранной дивизии, действовавшей в Полтавской области УССР, а позднее — комендант главной полевой коммендатуры №392;
Хейниш Георг — обер-штурмфюрер СС, бывший гебитскомиссар (окружной комиссар) Мелитопольского округа;
Валлизер Оскар — капитан, бывший ортскомендант (местный комендант) Бородянской межрайонной комендатуры Киевской области;
Труккенброд Георг — подполковник, бывший военный комендант городов Первомайска, Коростышева, Коростеня и других населенных пунктов УССР;
Геллерфорт Вильгельм — обер-шарфюрер, бывший начальник СД (служба безопасности) Днепродзержинского района Днепропетровской области;
Кноль Эмиль Эмиль — лейтенант, бывший командир полевой жандармерии 44-й пехотной дивизии и комендант лагерей военнопленных;
Беккенгоф Фриц — зондерфюрер, бывший сельскохозяйственный комендант Бородянского района Киевской области;
Изенман Ганс — обер-ефрейтор, бывший военнослужащий дивизии СС «Викинг»;
Иогшат Эмиль Фридрих — обер-лейтенант, командир подразделения полевой жандармерии;
Майер Вилли Вилли — унтер-офицер, бывший командир роты 323-го отдельного охранного батальона;
Лауэр Иоганн Пауль — обер-ефрейтор, военнослужащий 73-го отдельного батальона 1-й немецкой танковой армии;
Шадель Август — обер-ефрейтор, бывший начальник канцелярии Бородянской межрайонной ортскомендатуры Киевской области;
Драхенфельс-Кальювери Борис Эрнст Олег — вахмистр полиции, бывший зам. командира роты полицейского батальона «Остланд».
Вся Украина и весь мир следили тогда за процессом, который был совсем не рядовым.
Люди, присутствовавшие в зале суда, стали свидетелями полного изобличения преступлений гитлеровцев палачей и их пособников на временно оккупированной украинской территории. Они могли оценить организацию процесса, полноту предварительного и судебного следствия, неопровержимость вины подсудимых, обоснованность и законность приговора.
Публичная казнь немецких военных преступников, этих первых гитлеровских убийц советских граждан, произошла 02.02.1946 г.
Ленинград. 5 января 1946 год. Публичная казнь фашистов у кинотеатра ‘Гигант’
Воспоминание отца…
В начале января 1946 года неподалеку от Кондратьевского рынка на площади поставили виселицы. Суд над 11 немецкими военными преступниками шел долго. Во всех газетах делались подробные отчеты, но мы с мамой их не читали – чего перечислять, кого и как они убили… Мы же своими глазами видели как немцы обращались с мирным населением и нового ничего нам не сообщали. Нас расстреливали с самолетов и из дальнобойных орудий, а крестьян на Псковщине – из винтовок и автоматов – только и разницы. Немцы-то те же были.
Но посмотреть на казнь я пошел, тем более, что и дела были в этом районе. Толпа собралась приличная. Привезли немцев. Они держались спокойно – да в общем у них выбора не было. Бежать было некуда, а собравшиеся люди практически все были блокадники и ничего хорошего немцам бы не светило, попади они в толпу. Да и на сочувствие рассчитывать им не приходилось.
Объявили: что и как эти осужденные совершили. Капитан – сапер, убивший собственноручно несколько сотен мирных жителей. Это меня поразило – мне казалось, что сапер – строитель, не убийца, а тут он сам – без какого-то принуждения по своей охоте своими руками убивал людей, причем беззащитных, безоружных – и ведь там и мужиков было мало – в основной–то массе – женщины и дети…
Машины, в кузовах которых стояли немцы, задним ходом въехали под виселицы. Наши солдаты – конвоиры ловко, но без спешки надели петли на шеи. Машины не торопясь поехали на этот раз вперед. Немцы закачались в воздухе – опять же как-то очень спокойно, как куклы. Немного завилял в последний момент тот самый капитан-сапер, но его придержали конвоиры.
Народ стал расходиться, а у виселицы поставили часового. Но, несмотря на это когда я там проходил на следующий день – сапоги у немцев уже были подпороты сзади по швам, так что голенища развернулись, а мальчишки кидали в висельников кусками льда. Часовой не мешал.
Практически каждый, стоявший в толпе по милости таких немцев потерял кого-то из друзей и родственников. Да веселья не было, не было ликования. Была мрачная горькая удовлетворенность – что хоть этих повесили.
Еще стоит добавить, что моя знакомая – она была постарше меня и стояла в толпе ближе (определенно Ленинград – большая деревня!) – рассказывала потом, что хотели вроде, чтоб от народа выступила пострадавшая от одного из этих немцев женщина-псковитянка.
Она осталась жива, правда ее долго пытали, отрезали грудь, но не добили, и она выжила. Но когда она увидела своего палача, то ее буквально заколотило и стало ясно, что выступать она не способна. Так что вроде один человек из толпы и впрямь был в ужасе. Только не от казни, от вида цивилизовавшего ее немца…
Примечание сына.
Я решил сходить в Публичную библиотеку и покопаться в газетах того времени. Да, практически каждый день – вплоть до казни – газеты помещали отчеты из зала суда. Читать это душно. Злоба душит. Причем даже при суконном языке судейских и таком же суконном языке журналистов.
Нам который год ставят в вину 24 убитых, не понятно правда кем немцев и немок в деревне Неммерсдорф… У нас только на Псковщине таких Неммерсдорфов были сотни… Причем сожженных дотла… Вместе с жительницами. Над которыми сначала глумились, насилуя тех, кто помоложе и покрасивее, хозяйственно забирая что поценнее…
Вот список повешенных:
1. Генерал-майор Ремлингер Генрих, родился в 1882 году в г. Поппенвейлер. Комендант г.Псков в 1943-1944 годах.
2. Капитан Штрюфинг Карл, родился в 1912 г. В г..Росток, командир 2 роты 2 батальона «особого назначения» 21 авиаполевой дивизии.
3. Оберфельдфебель Энгель Фриц, родился в 1915 г в г..Гера, командир взвода 2 роты 2 батальона «особого назначения» 21 авиаполевой дивизии.
4. Оберфельдфебель Бем Эрнст, родился в 1911 г. В г. Ошвейлебен, командир взвода 1 батальона «особого назначения» 21 авиаполевой дивизии.
5. Лейтенант Зонненфельд Эдуард, родился в 1911 г. В г.Ганновер, сапер, командир особой инженерной группы 322 пехотного полка.
6. Солдат Янике Гергард, родился в 1921 г. В мест.Каппе, 2 роты 2 батальона «особого назначения» 21 авиаполевой дивизии.
7. Солдат Герер Эрвин Эрнст родился в 1912 г., 2 роты 2 батальона «особого назначения» 21 авиаполевой дивизии.
8. Оберефрейтор Скотки Эрвин, родился в 1919 г., 2 роты 2 батальона «особого назначения» 21 авиаполевой дивизии.
Приговорены к высшей мере наказания – повешение.
Трое других:
Оберлейтенант Визе Франц, 1909 г. рождения, комроты-1, 2 батальона «особого назначения» 21 авиаполевой дивизии — — 20 лет л/с;
Фельдфебель Фогель Эрих Пауль, комвзвода его роты, — 20 лет каторжных работ.
Солдат Дюре Арно 1920 г. Рождения из той же роты – 15 лет каторжных работ.
Всего судили 11 немцев. Почему-то гадили они в Псковской области, а судили их и повесили в Ленинграде.
Заседания тщательно освещались всей ленинградской прессой, тогда журналисты работали ответственнее, но видно, что цензура работала серьезно, поэтому описания заседаний и показаний свидетелей нудные и лишены особо «жареных» фактов. Также видно, что объем материала был колоссальный.
Краткое описание преступлений гитлеровцев:
1. Генерал-майор Ремлингер – организовал 14 карательных экспедиций в ходе которых сожжено несколько сотен населенных пунктов на Псковщине, уничтожено порядка 8000 человек – в основном женщин и детей, причем подтверждено документами и показаниями свидетелей его личная ответственность – то есть отдача соответствующих приказов на уничтожение населенных пунктов и населения, например – в Карамышево расстреляно 239 человек, еще 229 загнаны и сожжены в деревянных строениях, в Уторгош – расстреляно 250 человек, на дороге Славковичи – Остров расстреляно 150 человек, поселок Пикалиха –согнаны в дома и потом сожжены 180 жителей. Опускаю всякую мелочь вроде концлагеря в Пскове и т.п.
2. Капитан Штрюфинг Карл – 20-21.07.1944 в р-не Остров расстреляно 25 человек. Отдал приказ подчиненным на расстрел мальчиков 10 и 13 лет. В феврале 1944 – Замошки – расстреляно 24 человека из пулемета. При отступлении забавы ради расстреливал попадавшихся по дороге русских из карабина. Лично уничтожил около 200 человек.
3. Оберфельдфебель Энгель Фриц – со своим взводом сжег 7 населенных пунктов, причем расстреляно 80 человек и приблизительно 100 сожжено в домах и сараях, доказано личное уничтожение 11 женщин и детей.
4. Оберфельдфебель Бем Эрнст – в феврале 1944 сжег Дедовичи, сжег Кривец, Ольховка, и еще несколько деревень – всего 10. Расстреляно около 60 человек, 6 – лично им.
5. Лейтенант Зонненфельд Эдуард – с декабря 1943 и до февраля 1944 сжег дер. Страшево Плюсского района, убито 40 человек, дер. Заполье – убито около 40 человек, население дер. Сеглицы, выселенное в землянки было закидано гранатами в землянках, потом добито – около 50 человек, дер. Маслино, Николаево – убито около 50 чел, дер. Ряды – убито около 70 человек, также сожжены дер. Бор, Скорицы. Заречье, Остров и другие. Лейтенант принимал личное участие во всех экзекуциях, всего сам убил порядка 200 человек.
6. Солдат Янике Гергард – в деревне Малые Люзи 88 жителей (в основном – жительницы) согнаны в 2 бани и сарай и сожжены. Лично убил более 300 человек.
7. Солдат Герер Эрвин Эрнст – участие в ликвидации 23 деревень – Волково, Мартышево, Детково, Селище. Лично убил более 100 человек – в основном женщин и детей.
8. Оберефрейтор Скотки Эрвин – участие в расстреле 150 человек в Луге, сжег там 50 домов. Участвовал с сожжении деревень Букино, Борки, Трошкино, Новоселье, Подборовье, МИлютино. Лично сжег 200 домов. Участвовал в ликвидации деревень Ростково, Моромерка, совхоза «Андромер».
Видео с места публичной казни фашистов у кинотеатра "Гигант"
Казнь фашистов в Николаеве 17 января 1946 года
В Николаеве в помещении Русского драмтеатра имени В.П.Чкалова обвинялось 9 фашистов:
1. комендант города Г.Винклер,
2. начальник СД Г.Санднер,
3. начальник жандармского управления области М.Л.Бютнер,
4. начальник жандармерии Херсона Ф.Кандлер,
5. начальник жандармерии Березнеговатского района Р.Михель,
6. начальник охранной полиции Ф.Витцлеб,
7. заместитель начальника охранной полиции Г.Шмале,
8. фельдфебель полевой жандармерии Р.Берг,
9. оберефрейтор 783-го охранного батальона И.Хапп.
Материалами чрезвычайной госкомиссии (ЧГК) по установлению и расследованию злодеяний фашистов и данными следствия было установлено, что за период оккупации расстреляно 74600 граждан, угнано 25000 человек, уничтожено 30680 военнопленных, причинен материальный ущерб народному хозяйству на сумму свыше 17 млрд. руб.
Уже 17 января 1946 года обвиняемые были признаны виновными в указанных преступных действиях. Все, кроме Ф.Кандлера и И.Хаппа, которым присудили 20 лет каторжных работ, повешены на П-образной виселице в центре Базарной площади в Николаеве при массовом стечении населения.
Вначале в морозной тишине был зачитан приговор, а по его окончании один из офицеров попросту махнул шашкой. Вскоре образовалась тишина, сквозь которую слышались смертные хрипы повешенных. Тут же засвистели люди, они стали давить вперед, но их сдержала на месте конная милиция г. Николаева.
Суд над фашистами и суровый народный приговор изменникам Родине. Публичная казнь фашистов на городской площади в Краснодаре, 18 июля 1943 г.
14—17 июля 1943 года в помещении краснодарского кинотеатра «Великан» (на пересечении нынешних улиц Красной и Мира) перед Военным трибуналом Северо-Кавказского фронта предстали кубанцы:
Кладов, Котомцев, Ластовин, Мисан, Напцок, Павлов, Парамонов, Пушкарев, Речкалов, Тищенко и Тучков.
В вину им вменялись преступления, предусмотренные статьями 58-1 «а» и 58-1 «б» Уголовного кодекса РСФСР (измена Родине).
На процессе выступили 22 свидетеля обвинения. В ходе судебного разбирательства было установлено деятельное участие обвиняемых в пытках, издевательствах, массовых расстрелах и истреблении путем удушения газами мирных советских граждан.
Судебный процесс проводился под председательством полковника юстиции Майорова, при участии государственного обвинителя генерал-майора юстиции Яченина. По назначению от суда обвиняемых защищали три адвоката.
В качестве представителей общественности присутствовали писатель Алексей Толстой, корреспондент Елена Кононенко, журналист Мартын Мержанов, а также представители советской и иностранной прессы.
На суде прозвучало заключение судебно-медицинской экспертной комиссии, членами которой являлись главный судебно-медицинский эксперт Наркомата здравоохранения СССР, директор государственного научно-исследовательского института судебной медицины Наркомздрава СССР доктор Прозоровский; главный судебно-медицинский эксперт Наркомздрава РСФСР, заведующий кафедрой судебной медицины второго Московского медицинского института доцент Смольянинов; консультант Московской городской судебно-медицинской экспертизы доктор Семеновский и судебный химик Соколов.
Военный трибунал приговорил к смертной казни через повешение Тищенко, Речкалова, Ластовина, Пушкарева, Мисана, Напцока, Котомцева и Кладова. Обвиняемые Тучков, Павлов и Парамонов как менее активные пособники получили наказание в виде ссылки на каторжные работы на срок 20 лет для каждого.
Приговор был приведен в исполнение 18 июля в 13 часов на городской площади Краснодара. Свидетелями казни стали более 30 тысяч жителей города и близлежащих станиц. На каждом из приговоренных висела табличка:
«Казнен за измену Родине»
Краснодарский судебный процесс получил большой резонанс в местной и центральной печати. Все журналисты отмечали его открытый характер. Например, как заявил 21 июля 1943 года в эфире Лондонского радио политический обозреватель Верт, публичная казнь в Краснодаре имела глубокое психологическое значение.
«Она явилась как бы сигналом приближающегося дня расплаты, суровым напоминанием тем русским в оккупированных районах, которые еще сотрудничают с гестапо. Казнь предателей явилась предвестником того, что ожидает их германских хозяев», — заявил Верт.
Важность процесса заключалась и в том, что на нем были установлены и озвучены фамилии лиц, еще не привлеченных к ответственности за преступления. Конкретность в именах, в фактах была тогда чем-то неожиданным.
Фашизм обычно связывали с именами главарей: Гитлера, Геринга, Геббельса, Гиммлера. Теперь указывались непосредственные исполнители и участники: командующий 17-й немецкой армией генерал-полковник Руофф, шеф краснодарского гестапо полковник Кристман, его заместитель капитан Раббе, офицеры Пашен, Винц, Ган, Сальге, Сарго, Босс, Мюнстер, Мейер Эрих, тюремные врачи гестапо Герц и Шустер, переводчики Эйкс Якоб и Шертерлан.
Газета «Правда» в публикации от 20 июля 1943 года писала:
«Немцы-изверги удрали, но на скамье подсудимых в этом процессе была вся кровавая гитлеровская система».
Бригада Союзкинохроники, состоящая из операторов киногруппы Северо-Кавказского фронта, сняла специальный выпуск об этом судебном процессе. Документальный фильм «Приговор народа» вышел на экраны кинотеатров Краснодара уже 31 августа 1943 года.
После того как 18 июля 1943 года по приговору в Краснодаре были публично повешены восемь пособников гитлеровских военных преступников, в адрес трибунала Северо-Кавказского фронта поступило огромное количество писем как от отдельных граждан, так и от целых коллективов трудящихся, выражавших чувство глубокого удовлетворения справедливым решением суда.
В письмах военнослужащие высказывались не только о солидарности с приговором, но и заверяли в том, что они отдадут все силы на разгром врага.
По итогам открытого судебного процесса трибунал Северо-Кавказского фронта вышел с представлением в Военный совет относительно публикации приговоров о казнях военных преступников, чтобы советские люди знали: их страдания не останутся без отмщения, а виновные в зверствах испытают на себе самую суровую меру наказания.
Военный совет вынес соответствующее постановление с утвержденным образцом текста объявления «о приговорах Военного трибунала Северо-Кавказского фронта на лиц, осужденных к высшей мере наказания как предатели и изменники Родины».
Объявления расклеивались на видных местах для всеобщего обозрения в тех населенных пунктах, в которых совершались военные преступления.
Позже, учитывая одобрительные отзывы населения Краснодарского края, поступавшие с мест, трибуналом фронта было принято решение и впредь публиковать приговоры в отношении виновников злодеяний.
Всего за период с 12 февраля по 1 августа 1943 года в Краснодарском крае за пособничество фашистам было осуждено 6680 человек. Из них к высшей мере наказания приговорены 972.
После краснодарских событий, до конца 1943 года публичные процессы и казни военных преступников при большом стечении местных жителей были проведены в станицах Гостагаевской (21 октября), Марьянской (31 октября и 25 ноября) и в нескольких других населенных пунктах края.
Видео с места событий
Суд над фашистами и суровый народный приговор изменникам Родины. Казнь фашистских прислужников. Харьков, декабрь 1945 г.
16 декабря 1943 г. в Харькове начался судебный процесс над фашистскими карателями, расстрелявшими тысячи мирных жителей. Вам представлен документ поразительной силы воздействия – его материалы. Судебные заседания состоялись после освобождения Харькова Красной армией. Инициатором и во многом организатором данного события была харьковчанка, знаменитая летчица, Герой Советского Союза, Герой Социалистического труда полковник Валентина Степановна Гризодубова.
Незадолго подобная процедура состоялась в Краснодаре, где тоже во время оккупации шло массовое уничтожение людей в «душегубках». Эти процессы фактически явились предтечей будущего Нюрнбергского суда над злодеями высочайшего ранга в фашистской иерархии.
В Харькове на судебных разбирательствах присутствовали международные наблюдатели, писатели и журналисты СССР и УССР: А. Толстой, Л. Леонов, П. Панч, М. Рыльский, И. Эренбург, Ю. Смолич, О. Кононенко, П. Тычина, В. Сосюра, Д. Заславский, В. Чаговец. Каждый из них высказал свои впечатления в статьях и дал оценку действиям фашистов во время оккупации в Харькове.
Заседания проходили в здании Оперного театра на ул. Рымарской. Документы и статьи снабжены фотографиями раскрытых групповых могил в районе Лесопарка расстрелянных и умерщвлённых газами горожан.
На всех заседаниях был советский писатель Л. Леонов. Его потрясло спокойствие подсудимых, дача ими «показаний без волнений, будничным голосом и размеренным тоном». «Не было покаяний преступников», хотя в зале сидели матери и вдовы убитых ими мирных жителей.
По мнению известного писателя и публициста И. Эренбурга «этот суд не только заклеймил мерзостных нелюдей, но и всю фашистскую Германию», показал её хищную антикультуру, безосновательные претензии германцев на звание высшей расы. Он сравнивал чувства воюющих советских воинов с агрессией фашистов и видел не грубую месть захватчикам, а справедливое возмездие за нападение на страну, желание её поработить. По мнению И. Эренбурга, – месть не может успокоить горечь сердец и совесть людей. Здесь представлена более высокая шкала чувств.
Публицист В. Чаговец определяет, что судебное разбирательство – это «страшная повесть о нечеловеческих страданиях». Все четыре дня процесса фашистские изверги бесстрастно говорили, явно надеясь выйти сухими из воды, как получилось с их отцами-преступниками Первой Мировой войны. В. Чаговца поразило, что зверские детоубийцы просили помилования, хотя не имели ни малейшего права на жизнь после совершённых изуверств. Гадок и премерзостен палач, который «кается, унижаясь слёзными просьбами сохранить ему жизнь», несмотря на жуть содеянного.
«Тевтонские «рыцари» великого восточного простора» (Л. Леонов) ежедневно и ежечасно выполняли приказы Гитлера, не испытывая добрых чувств и жалости, уничтожали мирных жителей, гордились своей непримиримостью и жестокостью к славянам, считая их недочеловеками, достойными лишь массового уничтожения. У многих тысяч жителей Харькова безжалостно было попрано их право на жизнь, право на защиту. Сокольники были превращены в постоянное место расстрелов, где разгул хищного зверства был беспределен.
Задача убить как можно больше мирных жителей – патология. Представшие перед судом фашисты гордились «производительностью» «душегубок», добросовестным выполнением установок кровожадной гитлеровской политики по очищению советских пространств от их жителей. И одновременно просили о помиловании, утверждая, что будут призывать всех немецких солдат совершать милосердие.
Ужасает то, что сейчас в современной Германии потомки этих «людоедов пещерных времён» (Д. Заславский) доказывают всему миру, что немцы на наши просторы попали совершенно случайно. Они не утруждают себя аргументацией по поводу этой фальсификации: а как именно попали и почему? К глубокому сожалению, цинизм дедов и отцов дал страшные всходы. «Гитлер вышколил людоедов ХХ века, так называемую «высшую арийскую расу» (Д. Заславский). Поразителен цинизм немцев ХХI века. Он ярко демонстрирует безграничное лицемерие как неизменную часть «европейских ценностей». Подсудимые фашисты в 1943 году не способны были почувствовать стыд и покаяние в силу собственного одичания, будучи «людским шлаком, мразью» (О. Кононенко), гордившиеся своим мастерством палачества. Так и их потомки приняли эстафету лицедейства, забвения памяти националистического «свинства» и «звериного эгоизма».
М. Рыльский, гневно обличая нацистских преступников, говорил, что убийцам 30 тысяч харьковчан не место среди людей. Возмущалась и О. Кононенко, поражаясь: как смеют жить детоубийцы после всего совершённого?! Ей вторил А. Толстой:
«у этих убийц – атрофия совести».
П. Тычина сравнивал действия и поведение немцев в 1918 году и в 1941-43 годах, обращая внимание на «их кровожадность и тупое мировоззрение». Ужасающими выглядят ответы фашистских убийц, утверждавших, что они «честно выполняли волю начальства». Горькие слёзы детей, привезенных на расстрел, их просьбы не убивать, не трогали этих палачей, реализовывавших приказы по массовому уничтожению мирных жителей, чтобы Украина стала просторной для приезда сюда немецких помещиков. Воплощая свой идеал германского «сверхчеловека», злодеи, – по показаниям свидетелей, – возвращаясь с казней, пели весёлые немецкие песни. А что может выглядеть кощунственней доказательств подсудимых «гуманности» изобретения «душегубок», убыстряющих смерть харьковчан?! Они ещё пытались выглядеть добряками и сочувствующими жертвам.
П. Панч был уверен, что смиренный вид палачей на суде не более, чем «лицемерие выродков», уничтожавших ни в чём не повинных людей. Писатель верил, что украинский народ никогда не забудет и не простит фашистам эти жертвы. К такому посылу присоединился и Ю. Смолич, называя изуверов «тварюками». Глубина «мерзости гитлеризма и мерзостности фашистских идей» должны потрясти весь мир. Люди всего мира должны сделать всё, чтобы подобное не повторилось никогда.
Особенно возмутил всех присутствовавших вздох одного из обвиняемых, что «нелегко сейчас быть немцем». Маниакальное мечтание захватчиков на мировое господство, их разбойничья политика ориентировали на превращение Украины в колонию. С немецкой педантичностью способы зверского уничтожения советских людей были продуманы в кабинетах гитлеровских садистов задолго до войны. А фашистские «орды» затем тщательно осуществляли их замыслы. Среднее и высшее юридическое образование у представших перед судом ответчиков не было препоном для их действий. У присутствовавших создавалось впечатление, что преступники не могли понять, как случилось, что они, арийцы высшей расы, полубоги, не выпускавшие из рук оружия, оказались на скамье подсудимых.
М. Рыльский возмущался: повседневные убийства и казни вошли в плоть и кровь палачей – гестаповцев и эссесовцев. Им были абсолютно чужды представления о добре, у них нет органа для его восприятия.
Фашисты, избежавшие возмездия и вернувшиеся после войны домой, по признанию их внуков, хранили молчание. А на настойчивые просьбы рассказать, как воевали, отвечали, что зверств здесь не творили. Так кто же здесь убивал, казнил, травил, пытал, издевался над мирным населением, если не они?!
У всех на заседаниях суда каменели от горя сердца. Услышанное от этих живых машин для массовых убийств и предателя-харьковчанина – шофёра «душегубки» потрясало до глубины души, всех поражала выявленная обыденность убийства людей. В ходе процесса формировалась уверенность, что справедливость победит и мучители харьковчан будут покараны. Это и произошло.
С 15 по 29 января 1946 года в Минске проходил судебный процесс над нацистскими военными преступниками
Многие нацистские преступники понесли ответственность за свои злодеяния на нашей земле. Причем отвечали за содеянное на месте преступлений — в Белоруссии. Минским Нюрнбергом можно было бы без всякого преувеличения назвать судебный процесс над фашистами, проходивший ровно 70 лет назад — 15 — 29 января 1946 года — в Минске.
Зачитывание приговора по делу о злодеяниях,совершенных нацистскими оккупантами в Белоруссии. 29 января 1946 г.
После освобождения Белоруссии в 1943 — 1944 годах и Победы 1945–го велся поиск гитлеровских бонз и их пособников, совершавших преступления в нашей стране. Многие были задержаны и до суда содержались под стражей. Некоторые успели скрыться. Были и другие примеры. Скажем, о бывшем наместнике Гитлера в Минске Готберге на момент проведения процесса в минской прессе писали как о неразысканном. На самом деле он покончил жизнь самоубийством 31 мая 1945 года в британском плену.
15 января в Минске в Военном трибунале начались слушания. Обвинительное заключение гласило, что захватчики, оккупировав в июне — сентябре 1941 года территорию Белоруссии, проводили массовое истребление и истязание граждан, угон их в рабство, разрушали города, деревни, предприятия, школы, больницы, поликлиники, научные учреждения, музеи и исторические памятники.
На утреннем заседании 16 января первым давал показания Рихерт. В апреле 1942 года его назначили командиром 286–й охранной дивизии. Этой дивизии было поручено «усмирить партизан».
Рихерт пытался доказать, что «лишь исполнял приказы верховного командования». Но потом был вынужден признать очевидное.
— Сколько во время ваших операций было арестовано советских граждан, подозреваемых в связи с партизанами? — спрашивал прокурор.
Рихерт: «1.300 человек арестовано и заключено, 900 расстреляно и 500 направлено в концлагеря Германии».
Прокурор: «Кто принимал окончательное решение: в лагерь или расстрел?»
Рихерт: «Я утверждал лично».
Нить за нитью разматывался клубок преступлений, которыми руководили и совершали сами нацисты.
Рихерт лично организовал Озаричский лагерь смерти, где было уничтожено около 10 тысяч человек. Cвидетельница Третьякова, жительница деревни Крюково, подробно рассказала об ужасах Озаричей, куда она была заключена по приказу Рихерта.
Утром 17 января допрашивался Вайсиг, подполковник полиции, командир 26–го полицейского полка, состоявший в гитлеровской партии с 1933 года. Он провел четыре карательные экспедиции. Во время первой (в сентябре 1943 года) в районе Друи и Даугавпилса было захвачено 400 человек мирных граждан. 60 из них расстреляно, остальные переданы в СД и судьба их неизвестна.
Вайсиг признал, что районы, где действовали его войска, были опустошены: деревни сожжены, нетрудоспособное население отправлено к линии фронта, скот и имущество конфискованы.
Обвиняемые немецкие военнопленные на судебном процессе.Прокурор спрашивал:
«Расскажите, подсудимый, о назначении карательных экспедиций в районе станции Зябки».
«Отъявленный гитлеровский головорез, старый полицейский службист, Вайсиг пытается умалить свою вину, ссылаясь на то, что он «лишь точно выполнял приказы командования».
Под давлением неопровержимых улик он вынужден, однако, признаться, что территория, которую «прочесывала» его оперативная группа, была целиком превращена в «зону пустыни». Население обычно уничтожалось или угонялось в рабство, а имущество забиралось», — сообщал читателям того времени с заседания в Минске корреспондент ТАСС. И добавлял:
«Полк, которым командовал Вайсиг, уничтожал исторические памятники, культурные учреждения, церкви. Отвечая на вопрос прокурора, Вайсиг дает показания о чудовищном злодеянии немецких извергов в районе города Глубокое, где для разминирования дорог было использовано местное население. Мирных граждан здесь обрекали на верную смерть».
17 января вечером подсудимый Эрмансдорф дал подробные показания о своих действиях в должности коменданта Могилевского укрепленного района.
Прибыв в Могилев, Эрмансдорф тотчас же отдал приказ сгонять людей для строительства крепости, организовав для этой цели два лагеря. Жандармерия организовала облавы на базарах, в домах. В лагерь согнали до тысячи жителей. По указанию Эрмансдорфа взорвали 600 домов и уничтожили деревни в районе линии обороны. За свои злодеяния подсудимый получил от гитлеровского правительства несколько высших наград.
Отвечая на вопрос прокурора, Эрмансдорф показал, что в числе других генералов и адмиралов вооруженных сил Германии он прошел специальные высшие политические курсы, на которых в качестве преподавателей выступали Кейтель, Розенберг, Гиммлер и Гитлер. В числе немногих генералов он был ознакомлен с приказом Гитлера о вероломном нападении на Советский Союз еще за 10 дней до события.
Далее по делу Эрмансдорфа давали показания свидетели. Протоиерей могилевской церкви Трех Святителей Радзинович показал, что на строительстве Могилевского укрепленного района население принуждалось работать до полного истощения. Тех, кто не мог выйти на работы, расстреливали или заключали в лагерь смерти, а молодежь отправляли на каторгу в Германию.
Утром 18 января подсудимый Кох, бывший начальник полиции безопасности в Орле, Орше, Борисове, Слониме, подтвердил, что в 1942 — 1943 годах умерщвил в душегубках 60 советских граждан, расстрелял 39 человек, в том числе 8 детей, отправил в Майданек 700 советских граждан, арестовал в Борисове 250 человек, из которых 30 были расстреляны. По приказанию Коха в Орше и Борисове было сожжено свыше 3.000 трупов расстрелянных и удушенных жертв нацистов.
— Я должен кое–что добавить к моим показаниям, данным на предварительном следствии. Я вижу провал всего нашего дела. Утаивать бесполезно, — заявил в начале допроса Кох.
С первых дней нападения на Советский Союз, рассказывал Кох, он был начальником особой команды гестапо, которая по приказу Гитлера и Гиммлера уничтожала еврейское население и советский актив.
Прокурор: «Какое количество людей было уничтожено за время вашего пребывания в особой команде?»
Кох: «Я считаю, что 30 тысяч человек».
Прокурор: «Почему такая округленная цифра?»
Кох: «Я подсчитал приблизительно».
Прокурор: «Скажите суду подробнее, как осуществлялись аресты и преследования?»
Кох: «Это делалось быстро. Евреев мы выгоняли из своих домов, загоняли в гетто и немедленно их уничтожали. Жилые дома после этого сжигались. Это делалось в каждом населенном пункте Белоруссии».
Кох приказывал убивать всех, кто «имел коммунистическое мировоззрение». Среди них были женщины и дети.
Прокурор спрашивал у подсудимого: «У детей тоже было коммунистическое мировоззрение?»
Кох: «У нас был принцип, чтобы уничтожать и детей».
Прокурор: «У вас дети есть?»
Кох: «Да, имею троих».
Прокурор: «Какого возраста?»
Кох: «1 год, 3 года и 5 лет».
Прокурор: «Их можно в чем–либо политическом обвинить?»
Кох: «Нет, конечно, нет».
Прокурор: «По какому принципу вы расстреляли 8 советских детей? Они ни в чем не повинны».
Кох: «Это было уничтожение населения другой расы».
Показания Коха позволили понять многое из происходившего на оккупированной территории: «Допрашиваемым мы заламывали руки назад, подвешивали на дверь, загоняли иглы под ногти, избивали палками, пытали электричеством, загоняли шомпола в заднюю часть тела».
Прокурор уточнял: «По чьему приказу производилось сжигание трупов?»
Кох: «По совершенно секретному приказу Гиммлера. Делалось это для того, чтобы впоследствии нельзя было установить, сколько советских граждан нами было уничтожено».
29 января продолжалось слушание последних слов подсудимых.
1 февраля в «Советской Белоруссии» было опубликовано сообщение Белорусского телеграфного агентства: «30 января 1946 года в 14 часов 30 минут на ипподроме города Минска был приведен в исполнение приговор Военного трибунала Минского военного округа над немецко–фашистскими преступниками Рихертом, Герфом, Эрмансдорфом, Вайсигом, Фальком, Кохом, Айком, Лангутом, Митманом, Гессом, Моллом, Бурхардом, Битнером, Фишером, осужденными к смертной казни через повешение за чудовищные злодеяния, совершенные ими в Белорусской ССР. Более ста тысяч трудящихся, присутствовавших на ипподроме, встретили приведение приговора в исполнение единодушным одобрением».
Виселицы стояли на берегу Свислочи. К горизонтальным брусьям были прикреплены таблички с указанием фамилии и воинского звания каждого из осужденных. Ближе к улице Ульяновской находились небольшая деревянная трибуна и столб с двумя раструбами репродукторов. Зрители, несмотря на мороз, собирались заранее. У многих из них погибли в застенках фашистов родные.
На месте ипподрома теперь парк имени 40–летия Октября.
Дело № 1946
Документальный фильм «Дело № 1946. Хроника минского Нюрнберга», снятый белорусским представительством МТРК «Мир», выйдет в эфир телеканала 15 января. Впервые в руки документалистов попали уникальные кадры исторической хроники, на которых запечатлены суд и публичная казнь военных преступников, рассказала сценарист Ольга Алипова:— Сложнее всего было отыскать очевидца показательной казни осужденных фашистов на Минском ипподроме, но мы нашли его — 95–летнего ветерана войны, находящегося в здравом уме и трезвой памяти.
Создатели документальной ленты использовали расшифровки стенограмм допросов гитлеровцев, озвучили протоколы заседаний суда. Многие архивные фотографии и хроникальные кадры белорусский зритель увидит впервые.
Кстати, все актуальные публикации Клуба КЛИО теперь в WhatsApp и Telegram:
подписывайтесь и будете в курсе.
Поделитесь публикацией!
© Если вы обнаружили нарушение авторских или смежных прав, пожалуйста, незамедлительно сообщите нам об этом по электронной почте или через форму обратной связи.