Почему за границей думается о доме

Автор: Лео Калтели

Крит. Лето. Все, как, в общем, и ожидалось: жара, теплое ласковое море, редкие нерослые кипарисы и пальмы. Ярко зеленые, сплошь стриженые и затейливо завитые шевелюры цитрусов, оливковых деревьев, тутовника. Причудливые мясисто-колючие кактусы.  Броские на сплошном скучном серо-желтом фоне камня цветы роз, бугенвиля, олеандра, герани. Маловато травы - она на этой почве в своем первозданном виде приживается не ахти как, нуждается в тщательном уходе, будучи нанесена на цветники отелей газонными рулонами, или присыпана торфом, завезенным сюда аж из… Прибалтики. Безупречно чистое, лазурное небо и, как кажется, совершенно независимое от него, часто меняющее свое настроение бирюзовое море. Глаз любуется новизной. Мысли же – о других краях. 

Стони километров неплохого асфальта. Приземистые с плоской крышей, как на всем Средиземноморье и Ближнем Востоке, отели и пансионаты на каждом пригодном для отдыха и песчаном отрезке береговой линии. Магазины и лавочки с курортными товарами, ширпотребом, среднего качества овощами и фруктами. Длинная цепь ресторанчиков и кафе, обязательно рекламирующих «настоящую» греческую кухню, но подающих в основном усредненные блюда для усредненного европейского, немецко-русского, желудка. Не очень интенсивный, по-летнему ленивый трафик недорогих малолитражек, многочисленные конкурирующие друг с другом пункты проката авто по довольно сносной цене. Всюду ограничения скорости. По нашим меркам, спокойное и дисциплинированное движение. Общая умиротворенность, покой, никаких всплесков эмоций – они словно дремлют, разморенные жарой. 

Кажется, все здесь поголовно заняты исключительно в торговле и обслуживании туристов. Впрочем, в основном так и есть. Не понятно лишь, что и где здесь производится, откуда берется, когда и как доставляется в теперь стандартные для всех стран супермаркеты и магазины. Выбор в них достаточный, правда, зелень и овощи какого-то не натурального цвета - морской волны, поэтому не очень привлекательны. На десятки километров - а это большие расстояния для небольшой островной страны - не видно ни больших, ни малых предприятий, ни фур, как, впрочем, учреждений, полицейских патрулей, или представителей каких-то властей. Полиция дежурит интенсивно в основном в выходные, или в массовые заезды англичан, которые заполняют местные бары, гуляют шумно, нетрезвые гоняют на взятых напрокат квадроциклах. Иллюзия полной саморегуляции среды. То ли за счет былого культурного потенциала, то ли - некими невидимыми законами туризма, теперь единственного способа выживания когда-то великой нации. (Странно, нечто подобное возникало в голове совсем недавно, в Грузии). 

Типичная картинка из жизни здешнего малого бизнеса, по-прежнему вызывающая у русского туриста завистливый интерес - греческая семья, владеющая небольшим магазинчиком. Уютное кондиционированное помещение, на прилавке у компьютера - блюдо с добротным греческим салатом, недопитая чашка кофе, или кружка легкого пива, дымок сигареты, тихие звуки сиртаки, довольно ухоженные и упитанные владельцы – гладко выбритые греки с небольшими пивными животиками, сухопарые гречанки с прокуренным голосом в красивых нарядах и украшениях, рядом, на тротуаре - неплохой автомобиль.  

Кто-то из наших спросил: а когда они тут работу работают? Кто-то из соотечественников ему остроумно ответил: у них кризис. А кто-то добавил: который как-то внезапно подкрался и так же внезапно исчез; не то, что у нас - и не думал скрываться. Налоги исправно платятся, кассовые аппараты обязательны и повсеместны, цены ниже московских, к тому же торг уместен. Туристический сезон – всего полгода, значит, позволяет жить неплохо, - размышляет вслух любознательный турист. Но тут же успокаивает сам себя: везде хорошо, где нас нет. Его спутник ерничает словами из анекдота советского прошлого: это точно, везде хорошо, где вас нет. 

Несмотря на непосредственную близость и даже - в нашем понимании – принадлежность к «западной» цивилизации, в этих краях не заметен рекламный фанатизм, бездумное копирование всего иноземного. Не заметно, чтобы кто-то помышлял о государственном регулировании не только малого бизнеса, но и курения, не говоря уж о «всенародном» или парламентском обсуждении этой проблемы. Несмотря на явную утрату экономической самостоятельности и отголоски недавнего кризиса, не утрачен общественный оптимизм, не угасает жизнелюбие. 

Все еще силен культурный иммунитет - традиционализм, противостоящий иноземным веяниям. Хотя о былом величии греческих богов напоминают сейчас лишь «нелицензированное» (видимо, без их ведома) использование образов при массовом тиражировании сувенирной продукции. В глянец буклетов и календарей теперь закатаны затертые до дыр сцены любовных утех древности, аутентичность которых, правда, вызывает сомнение. Зато на фоне избыточного европейского либерализма в отношении однополой любви, греки пока консервативны и выглядят вполне достойно, держась традиционных ценностей – церкви и семьи. Мелкие группы нудистов и прочих любителей экзотического отдыха и любви встречаются и здесь. Но все они приезжие, к тому же сомнительно, что в ближайшей перспективе абсолютному меньшинству удастся законодательно навязать десятимиллионной нации свои эгоистические прихоти, как это, увы, случилось у некоторых европейских соседей. 

  

Радуют признаки социального государства. Sea is Freе, или ВеachisFree- не просто таблички с лозунгом, которым греки гордятся перед туристами, но четко работающий закон: море и прибрежная полоса бесплатны и доступны любому, местному и приезжему, никому в голову не придет покушаться на них, зарабатывать полулегально, лепить, как у нас, получастные-полуведомственные зоны отдыха, неопрятные и убогие «ласточкины гнезда», как на черноморских курортах, и, уж тем более, строить в природоохранной зоне жилье. По случаю пришлось убедиться, что и лекарства в широкой сети частных аптек - хорошего европейского качества и весьма недорогие: пакет из 4-5 наименований обойдется раза в полтора-два меньше, чем дома.

Нередко можно слышать от местных официантов и водителей, что они хорошо образованы, имеют в собственности несколько гектаров земли и несколько сот кустов оливковых деревьев и винограда, но дохода стало не хватать, поэтому якобы приходится летом интенсивно подрабатывать на зиму. Поверить в наличие у многих из них обширных земельных угодий, конечно, сложно, хотя бы потому, что сюжет часто повторяется из уст самых разнообразных собеседников. Но и то, что общий уровень жизни здорово снизился, сомнения не вызывает. 

Но почему здесь часто думается о Грузии? Может быть потому, что многие спрашивают, что означает моя самобытная сванская шапочка, или потому, что то и дело встречаешь здесь знакомые с детства слова... Или потому, что бросается в глаза схожесть внешних проявлений патриархального уклада жизни: строгость нравов, особенно в присутственных местах, табу на их посещение в плавках и шортах, традиционные мужские компании и танцы в ресторанах, скромность быта на фоне подчеркнутого собственного достоинства, безусловного уважения к традициям, старшим, женщине. 

Можно встретить грузин и на Крите. Это в основном полукровки, или грузинско-греческие семьи, но при этом очень теплые люди и ностальгирующие земляки. Таких на побережье набирается на очередную свадьбу внутри землячества человек сто пятьдесят. Многие до сих пор так и не определились относительно своего будущего, мотаются между Грецией и Грузией, будучи одинаково к ним привязаны. Да и бизнес на островах у них в основном не пошел: слишком много местных особенностей -  корпоративность, родственность и пр. Кое-кто уже вернулся в Грузию, купил там дом, магазинчик, приобретя за полтора десятка лет скитаний какой-то капитал и основные навыки рыночной экономики.  

Родные края не могут не вспоминаться, когда стоишь на скалистом критском берегу и вглядываешься в бесконечную морскую даль. Так делают, пожалуй, все туристы. Кому-то, наверное, видится побережье Италии, или Франции, кому-то – берег Рейна или Волги. Мне же - Колхида и причалившие к ней двадцать столетий назад аргонавты, принесшие разрозненным междоусобицей языческим землям спасительную единую религию. Размышления на эту тему получаются непроизвольно высокопарными: пролившись живительной влагой на жаждущую грузинскую почву, православие стало мощным фундаментом будущего здания общества и государства, пробило окно в цивилизованный мир, определило историческую перспективу...    

А может быть, это всего лишь последствия лишней рюмки чачи, простите, ракии. И мое «совковое» прошлое. И бессмертная песня «Арго», по которой мы долгие годы судили о Грузии, Греции и об истории, вообще. Или другая секундная ассоциация - на сей раз с хрестоматийным «Мимино» (помните один из перлов его героя, звонившего в Тель-Авив: «Whereistelephonehere?») - табличка во дворе отеля почти как на «советском» английском: Please herenoparking! Да, все же мы с греками очень близки. 

Впрочем, мысли на отдыхе не бывают особо стройными. Куда взгляд - туда и они. Небо… Оно безупречно чистое, лазурное. Море… Оно такое же величественное и независимое, что вчера и что двадцать столетий назад. Меняющее оттенки и настроение по собственной прихоти.