Город Петровск. Отрывки из воспоминаний С.А.Щеглова
(Труды Саратовской ученой архивной комиссии, вып.XXV, Саратов, 1909 г.)
Это рассказ о жизни небольшого города на реке Медведице в первое двадцатилетие после отмены крепостного права, то есть в начальный период развития капитализма в России. Бурным это развитие назвать – язык не поворачивается. То есть в столицах, или в промышленных центрах, возможно, действительно началось движение. Но в основном страна медленно раскачивалась, отходила от николаевского «подмораживания», - очень медленно отходила, шажок за шажком, почти незаметно. До провинции столичные волны не докатывались, - может быть, виной тому расстояния и состояние дорог. Обыватели города Петровска, их нравы, их быт, так напоминающий «темное царство» Александра Николаевича Островского, бесхитростно описаны краеведом-любителем, бескорыстным подвижником Сергеем Александровичем Щегловым. Автор заслуживает отдельной справки:
Сергей Александрович Щеглов (1861 — 1915) происходил из духовного сословия, был сыном диакона. Щеглов учился в Петровском духовном училище (на этом его «официальное» образование завершилось, и наступила пора самообразования, длившаяся всю жизнь), а после окончания училища поступил на гражданскую службу. До 1895 г. Сергей Александрович служил помощником пристава 1-й части г. Царицына, а с августа 1896 г. — сотрудником страхового отдела Саратовской губернской земской управы. 1 марта 1897 г. Щеглов, находясь в чине титулярного советника (новых продвижений по службе в его жизни уже не было), стал действительным членом СУАК (Саратовской ученой архивной комиссии). Проживал он в Саратове на Железнодорожной улице в собственном доме. Интересен и такой факт из его личной жизни: Щеглов имел 11 детей (из них выжило 9) — налицо сохранение традиций духовного сословия (из него Щеглов вышел, поступив на гражданскую службу). Оставаясь мелким чиновником страховой компании, Щеглов получал небольшое жалование, во многом себе отказывал, чтобы содержать большое семейство, и даже, будучи награждённым орденом Станислава III-й степени, не нашёл 15 рублей на его изготовление. При этом Щеглов отказывался просить помощи у коллег и покровителей учёной комиссии (хотя такая возможность не раз представлялась), и не из-за «прирожденной... гордости», а потому, что, напротив, был воспитан в духе смирения и кротости. Источник
Татьяна Кравченко
Отрывок из текста:
(…)В возрасте 8 лет (в 1870 году) я поступил в Петровское духовное училище. Меня поразило на первых порах множество учеников: было более 50 в каждом классе, а классов – четыре. Училище помещалось в частном доме на Московской улице. В каждом углу пахло «бурсой» и в каждом классе не было недостатка в великовозрастных учениках.
Бывало, в первом классе, после перемены, до прихода учителя, ученики хором громко выкрикивали: «Альфа, вита, гамма, дельта…» Так учили греческую азбуку.
Некоторые из учеников были с большими способностями, рассказывали «были и небылицы» по-русски и с переложением на церковно-славянский язык, например: «Прежде шести дней семика, шед Горохов из кабака и повстречаего три ученика. Учителю, учителю, сии глаголющее: где убо уготовано нам веселящего сердце вкусити вина? И отвеща им. Шедше в корчемницу разгуляеву – кабачец сиречь, обрящете тамо мужа за стойкою стояща и меру в руцех держаща. И вкусите тамо вина колико хощете».
Многие из учеников-бурсаков страдали чесоткой, чирьями. Даже шелудивым не возбранялось посещать училище.
Развлекались ученики довольно грубо. Самое первое удовольствие – это кулачки. Дрались или между собой, или же духовное училище задевало уездное училище, и наоборот. Дрались отчаянно. Кулачки обыкновенно происходили в зимнее время, по праздникам.
Духовное училище почти каждый год кочевало с одной квартиры на другую. Так, до 1872 года оно помещалось на Московской улице, в доме Самсонова. С 1872 по 1873 год – против собора в доме Гусева. В 1873 – 76 годах – в доме диакона Леторова, через дом от Гусева, причем бурса квартировала в доме Богомолова. В 1876 году училище перешло в собственный дом на Дворянской улице.
До прихода учителя в классах, бывало, забавлялись так: разбивались на множество кучек, одна кричала нараспев: «Веретена не точены», другая – «конопли-то не мочены», третья – «с Волги бревна привезены», четвертая – «я сушил, сушил, сушил, да как начал я мочить», пятая – «я мочил, мочил, мочил, да как начал я сушить», шестая – «отдай грош, отдай грош, отдай грош». В общем, от этого получалась такая кутерьма, что не подберешь ей и названия. Или же ученики начинали петь под руководством кого-нибудь из четвероклассников: «Уж как пал туман на сине море», «Си горы горы», «В реке бежит гремучий вал», «От восток солнца на запад», «Как мой садик свеж и зелен, распустилась в нем сирень» и т.д.
Наказывали за проступки бывало просто: отдерут вихры или уши, дадут подзатыльник, поставят на колени, оставят без обеда и только. Поведения в отметках не портили и не исключали.
Был очень даровитый ученик А.А…в, отличавшийся, между прочим, разными причудами. Бывало, кричит простачку: «Эх, и поймал же я птицу! Иди-ка сюда! Вот она, под шапкой! У ней хвост костяной… Бери-ка ее из-под шапки-то, да смотри, осторожней!» Тот сунется рукой под шапку, да и выпачкается в дерьме.
Кстати, все актуальные публикации Клуба КЛИО теперь в WhatsApp и Telegram:
подписывайтесь и будете в курсе.
Поделитесь публикацией!
© Если вы обнаружили нарушение авторских или смежных прав, пожалуйста, незамедлительно сообщите нам об этом по электронной почте или через форму обратной связи.