Поляки сдавали своих в угоду Гитлеру

Альберт Форстер встречается с рабочими судоверфи Данцига

Территория вольного Данцига, провозглашенного Лигой Наций 10 января 1920-го, включала район к югу от города вдоль обоих берегов Вислы. В целом это почти 1600 квадратных километров. А главой Данцигского парламента путем фальсификаций и политического прессинга с середины 30-х был отъявленный нацист Артур Грейзер, публично призывавший к решению проблемы поляков в Данциге.

Уже с июля 1939-го поляки – депутаты городского парламента попросту не допускались туда. Польских жителей Данцига увольняли с работы, лишали жилья, подвергали избиениям и всевозможным издевательствам. Поджоги дачных пригородных участков поляков стали обыденным делом с весны 1939-го. Но Польша отделывалась редкими заявлениями своего МИДа или центрального информагентства ПАТ.

Комиссариат Лиги Наций (ЛН) по наблюдению за статусом региона подготовил и направил соответствующий запрос в Совет ЛН. Но польская делегация настояла на нецелесообразности дискуссии по этим вопросам, указав, что ситуация будет урегулирована переговорами Варшавы и Берлина. Которые так и не состоялись.

Между тем Совет ЛН образовал спецкомиссию из дипломатов нейтральных Дании, Швеции, Швейцарии и Люксембурга для ознакомления с ситуацией в регионе и рекомендаций по ее урегулированию. Но группа вскоре вернулась из Данцига ни с чем.

В июне 1939-го Германия тайно перебросила в Данциг батальон СС, который пополнялся местными добровольцами. А польские власти с того времени отказывались принимать беженцев из вольного города. Словом, Варшава загодя сдавала Данциг и соответственно тамошнее 40-процентное польское население на милость Гитлера. Что убеждало нацистов в неизбежной и скорой капитуляции Польши в ходе предстоящей агрессии против нее. А то, что нападение состоится со дня на день, не скрывали и данцигские прогерманские СМИ.

Польские же власти пребывали, что называется, в своей реальности. Российский политолог Николай Малишевский отмечает: «18 августа 1939 года польский посол в Париже в беседе с главой МИДа Франции отважно заявил: «Поляки ворвутся в глубь Германии в первые же дни войны!». «Одетые в сталь и броню, ведомые маршалом Рыдзом-Смиглы, мы маршем пойдем на Рейн», – распевали в те дни в Варшаве». А в более широком контексте Польша добровольно взяла на себя защиту германских интересов в ЛН после демонстративного выхода оттуда нацистской Германии 14 октября 1933 года. Если точнее, с трибуны Лиги польские дипломаты оправдывали нарушения Гитлером Версальского и Локарнского договоров, Мюнхенский сговор, оккупацию Австрии, Чехословакии, литовской Клайпеды, нацистские концлагеря.

Болеслав Берут (1892–1956), резидент советской разведки в Белоруссии в 1942–1944 годах, а впоследствии глава правящей Польской объединенной рабочей партии (ПОРП), подчеркивал: «Власти даже после 1 сентября 1939 года надеялись, что вместе с нацистами Польша вторгнется в СССР. Потому делалось все, чтобы не раздражать Гитлера, даже ценой намеренной сдачи нацистам польских позиций в Данциге и польского подполья в Восточной Пруссии в канун войны».

Обострившиеся после Первой мировой противоречия за обладание крупными транзитными центрами – между Германией и Польшей за Данциг (Гданьск) на Балтике, между Италией и Югославией за Фиуме (Риеку) на Адриатике – Лига Наций урегулировала приданием им статуса вольных городов. В межвоенный период на эти центры приходилось соответственно четверть и почти 20 процентов от общеевропейского грузового транзита. Италия оккупировала Фиуме 1 февраля 1924-го. Германия захватила Данциг 2 сентября 1939-го. В 1945–1946 годах союзники передали Риеку Югославии, Гданьск – Польше.